— Смогу, чего ж не смочь, — согласилась Козлиха, — только вот… — она как-то озабоченно заерзала на камне.
— Да заплачу, заплачу, не дрейфь, — успокоил ее Витя. — В обиде не будешь.
— Тогда прямо завтра приведу, — предложила Козлиха.
— Завтра не надо, — рассердился Витя. — Приведешь, когда скажу. Поняла? Через Лукиничну я тебе передам.
— Ага, ага… — закивала головой Козлиха, и вши гроздьями посыпались с нее.
— Тьфу ты, бабка! — отскочил Витя. — Не отдохнешь с тобой спокойно. Дезинфекция тебе нужна.
Козлиха непонимающе уставилась на него.
— Ладно, — махнул рукой Витя, — пошли, хватит сидеть.
От Даниловского подворья едва слышно доносился нестройный хор голосов, нищая братия под колокольный звон вопила псалом: «Возлюблю тя, Господи, крепосте моя…». Витю аж передернуло, он ускорил шаг, торопясь поскорее уйти подальше.
* * *
На Кучковом поле, что на Сретенке, недалеко от кремлевской стены народ начал собираться с раннего утра. Еще накануне разнесся слух, что, по повелению государя, состоится здесь кулачный поединок князя Белозерского и опричника Андрея Голенище, как именовали князя Андомского его соратники, за право владения землей белозерской, да на потеху государю великому и всему честному люду.
Едва рассвело, огородили серебряной цепью место для поединка в двадцать пять сажень. Бояре знатные стали съезжаться пораньше, стараясь опередить друг друга и занять места поближе к полю, да с государем рядышком. То и дело то там, то здесь возникали споры и даже мелкие стычки с применением палок и подножных камней за более удобные места. Кто-то грозился даже реестр принести, где указано, какая из боярских фамилий знатней, и какой, соответственно, ближе стоять положено.
К Кучкову полю спешили слободские и посадские, ремесленники и тяглые люди, купцы закрывали свои лавки и тоже торопились к Москве-реке, чтобы не пропустить знаменательное зрелище. Всякий бродячий и лихой народец собирался здесь группками, поглядывая, как бы незаметно затесаться в толпе, чтобы потом беспрепятственно шарить по карманам увлеченных поединком зрителей.
В ожидании прибытия государя бояре спорили между собой. Кто ставил на князя Белозерского, он, мол, удалец знатный, сколько побед за ним, иные же, наоборот, делали ставку на Андому, он моложе, да и злость ему поможет, обидели его, мол, белозерские князья.
Наконец, в четвертом часу дня прибыл государь Иоанн Васильевич, в сопровождении князя Афанасия Вяземского, Алексея Басманова и целого эскорта опричников, среди которых все увидели и Андрея Голенище. Князь Андомский посчитал для себя излишним приезжать на поле поединка заранее. Он полагал, что гораздо эффектнее появиться перед самым началом схватки в свите государя, заставив публику подождать, что подчеркнет его уверенность в себе. А главное — долгое ожидание в неизвестности, возможно, выбьет из колеи его соперника, которого Голенище, по правде сказать, побаивался.