Весла ударили по волнам, рулевой повернул посудину к берегу.
— Далеко ли до замка комтура Роже? — спросил Глорм.
— Не успеем, — буркнул Роб, выхватил из тюка огромное блюдо тонкой работы и немалой цены, принялся колотить по нему рукоятью сабли, задавая ритм гребцам.
Хозяин поморщился, видя, что блюдо из красной меди вряд ли переживет подобное, автоматически подсчитал в уме убыток, но промолчал.
Посудина тяжело рванулась вдоль береговой полосы, словно олень, услышавший охотничий вой волчьей стаи.
Когг ловко сманеврировал, ловя ветер, и помчался наперерез.
Некоторое время длилось соревнование парусов и весел, пока не стало очевидно — от витальера не уйти.
С проклятьем отбросил Роб за борт изуродованное блюдо и в бессильной ярости погрозил саблей надвигающемуся пирату.
— Отдать груз? — сам у себя спросил несчастный купец, не готовый к расставанию со своей мечтой о тихой и сытной сухопутной жизни.
— Думаешь, хозяин, — оскалился Роб, — они отпустят нас и корабль, позарившись на барахло?
— Думаю, — рискнул предположить Глорм, — без абордажа им не обойтись, а кто захочет терять матросов, когда без всякого кровопролития можно получить такой приличный барыш?
При этих словах помощник застонал, словно раненый зверь.
Барыш пиратам мог достаться действительно отменный. Мало тех денег, что дал анонимный друг Ливонии на рейс, — и хозяин, и он сам вложили в плавание все свои сбережения.
— Предлагаю, — выдохнул верзила, — выброситься на камни и занять оборону. Мы в ливонских землях. Начнут палить, глядишь, заглянет к нам рыцарский патруль из ближайшего замка. Не станут виталье-ры с крестоносцами воевать. А товар только намокнет.
— Рискованное дело, — протянул купец, но в глазах его, доселе подернутых пеленой безнадежности, забрезжила слабая надежда. — Поворачивай к берегу! Вон к той песчаной косе!
На когге разгадали маневр, словно смогли на таком расстоянии услышать переговоры на купеческом судне. Пират также спустил на воду десяток весел и рванулся наперерез, силясь отрезать улепетывающую добычу от косы.
— Корабль погибнет, — проворчал Глорм. — Кто его починит в здешнем захолустье?
— Зато товар уцелеет, — подбодрил его заметно повеселевший Верзила, который не владел на данном судне даже бухтой пеньковой веревки. Его волновал лишь груз.
Над носом когга появилось дымное облачко, и по палубе ударила картечь. Кто-то из матросов застонал, раненый, но весел не бросил.
— Пищалями нас не остановить, — ухмыльнулся Верзила, — а вот вас, господа витальеры, очень даже можно. К мушкетонам, акульи дети!
Ответный залп ударил не по столпившимся на носу пиратского корабля абордажникам, а по парусной снасти. Быстро перезарядив мушкетоны, защитники купеческого судна дали еще один картечный залп. Удачный выстрел перебил хитрое сплетение канатов, и основной парус витальера вдруг бессильно обвис, накрыв углом носовое возвышение.