– Как скоро? Сколько нужно на один день и на сколько дней осталось?
Мишка спрашивал, а сам уже понимал: путного ответа не получит. Так и вышло.
– Откуда я знаю? У Листвяны спрашивать надо.
– А когда сама хозяйкой станешь, у кого будешь спрашивать?
Ни секунды не задумавшись, Анька пояснила брату, словно последнему недоумку:
– Так не за холопа же выйду, и там ключница будет!
– А если воровать станет?
– Да ну тебя, чего привязался?
«Трындец! Полная безнадега! Вот кому-то сокровище достанется. Матери, что ли, настучать? Ага! Она сейчас только о хозяйстве и думает… Ну надо же, и тут Спиридон! Не успел заявиться, а уже головной боли от него… Так вот и пожалеешь, что дед спьяну протезом промахнулся».
Стоило Мишке допустить лишь небольшую паузу, как возможность продолжения разговора по делу была тут же утрачена. Анька подхватила сестру под руку и затараторила о наиглавнейшем:
– Мань, надо еще платьев нашить, не ходить же все время в одном! А еще я видела: дядька Лавр жене такие колты серебряные сделал. Загляденье! Нам бы тоже такие, только бы еще с камешками…
Забыв про Мишку, сестры под ручку направились в каком-то им одним известном направлении.
«Все, сэр, можете быть свободны. Дальнейшие переговоры пройдут в закрытом режиме, без присутствия прессы, блин. Как говорил один персонаж кинотрилогии о Максиме: „Пороть, пороть и пороть!“ Ума, конечно, не прибавит, но хоть душу отведешь».
Мишка вдруг услышал тихое поскуливание и, оглянувшись, увидел двух щенков, сидящих на привязи.
– Эй, щенков забыли! Вы же их на самом солнцепеке привязали, смотрите, как языки вывалили. Их напоить надо.
С совершенно одинаковым выражением досады на лицах сестры прервали увлекательную дискуссию и, отвязав щенят, потащили их за собой. В той стороне, куда они направлялись, воды не было, Мишка знал это точно.
* * *
Возле кузницы ученики воинской школы примеряли брони. Большинство было одето еще только в поддоспешники, но двое уже стояли в кольчугах, сутулясь от непривычной скользкой тяжести на плечах. Кузька крутился около них, что-то поправлял, что-то подтягивал и не переставая давал ценные указания:
– Не сутулься, выпрямись. Если горбишься, доспех тебя сам вперед тянет, ты еще больше наклоняешься, а он еще больше тянет. Ну-ка попробуй нагнись.
Парень наклонился и невольно сделал шаг вперед, чтобы не упасть. Доспех действительно тянул своей тяжестью.
– Ну, понял теперь? – продолжал Кузька. – Если стоишь прямо, то тяжесть ложится ровно во все стороны, стоит куда-то покривиться, сразу доспех тебя туда же и потянет еще сильнее. Ничего, привыкнешь! Я попервости себе шею чуть не до крови растер, а потом привык – и ничего.