«Точно: в боярыни метит, курва! Заранее на ус мотает, как себя вести надо».
– Ты что принесла? Разве такой иглой это шьют?
«Ну вот, я же говорил!»
Что еще пришлось бы выслушать Листвяне, осталось неизвестным. Лопнуло терпение у деда.
– А ну хватит! Мне еще тут бабьих тряпок-иголок не хватало. Анька, уймись! А ты ступай, не до шитья нам. Пошла! Устроили тут, едрена-матрена. Ну ладно, она не понимает, а ты-то, Анюта!
– Прости, батюшка. – Мать была само смирение. – Не подумала.
– Не подумала, не подумала… А надо было! Михайла, дальше давай!
«Ага, Листвяне, похоже, собираются состряпать имидж дуры и неумехи. Что ж, дамам видней, но я на месте деда этим бы пренебрег…»
– Михайла! Я сказал: дальше давай.
– Дальше за мной и ближниками едет десяток ратников «Младшей стражи». Рядовым ратникам красивые дорогие доспехи и не положены. Я с «ближниками» остаюсь около тебя и Никифора, здороваемся, разговариваем, а Дмитрий с десятком подъезжает к новым ученикам, строит их и ждет, пока я освобожусь. Потом я подъезжаю к ним, Дмитрий докладывает, я их осматриваю, спешиваюсь и бью морду самому сильному на вид.
– Мишаня! – Мать то ли притворялась, то ли была искренне удивлена. – Зачем же драться-то?
– Молчи, Анюта. – Дед, как профессионал, сразу схватил суть предложения. – Правильно все, так и надо. Если он самого сильного побьет, то и остальные ему подчинятся, не надо будет каждого в отдельности в разум приводить.
– Батюшка, так он же одежду праздничную запачкает! Или порвет.
– Баба!!! – Дед, казалось, просто взорвется от возмущения. – Тебя зачем позвали? Послушать и все приготовить. Порвет – зашьете, замажет – выстираете! Дело важнее тряпок!
– Прости, батюшка, все сделаю, как прикажешь…
– Еще бы ты не сделала!
«Что за ерунда? Если она Листвяне имидж портить взялась, так чего ж сама-то дурой выставляется? Прекрасно же все поняла и без объяснений. Нет, тут какая-то игра потоньше, сразу и не врубишься. Блин, да сколько ж сидеть-то еще будем?»
– Деда, так что с моей придумкой? Понравилось?
– Кхе… А вот давай-ка у матери спросим. Она из Турова, из купеческой семьи. Скажи-ка, Анюта, вот, к примеру, едет по улице парень из боярского рода, весь из себя красивый, с «ближниками», а с ним десяток ратников в бронях. Как на это прохожий купец посмотрит?
– Посторонится, чтобы не зашибли или не обозвали как-нибудь обидно, а когда проедут, плюнет вслед. Ему-то богатство трудом достается, а барчуку задаром.
– Кхе, с опаской, значит?
– С опаской, но и с неприязнью.
– Ну а парень молодой купеческого рода?
– Тоже с опаской, батюшка, да еще и с завистью. Ему-то хоть и по деньгам, но родители так красоваться не позволят, а уж с дружиной латной ездить так и вообще мечтать нечего. Помню, как отец Никифора все шпынял, чтобы скромнее себя вел.