С тех пор Колин вращался в двух мирах. Это еще больше возвысило его и превратило в самого информированного человека в вопросах моды. Он никогда не злоупотреблял своими привилегиями, и скоро «УУД» назвал его «оракулом моды» и часто цитировал.
«Не так уж и плохо для кокни, — написал Колин своим друзьям в Лондон. — Думаю, мне нравится Нью-Йорк. Я остаюсь здесь надолго».
В одиннадцатый раз Маккензи переписывала свою конкурсную работу.
— Опять? — спросила ее мать, заглядывая в листок, который она печатала.
— Я шлифую ее, — был ответ.
— Что это — бриллиант? — Эстер рассмеялась.
В своей работе Маккензи перечислила четверых модельеров, фотографа и манекенщиц, которые ей понадобились бы для ее материала на четыре журнальные страницы. В качестве художественного оформления она выбрала пустую телестудию, заполненную лампами и телекамерами. Она нарисовала фломастером шесть моделей для европейского турне и добавила крошечные образчики тканей. Но в разделе «О себе» она только кратко описала свою биографию.
«Назовите, во что вы верите (десять пунктов)» — таково было последнее задание. Маккензи написала: «Стиль. Качество. Любовь. Деятельность. Здоровье. Уникальность. Сила воли. Свобода. Я сама. Вечность моды. (Не обязательно в данном порядке)». Пусть они сами догадываются, подумала она. Жюри может посчитать ее немного претенциозной, но никто не сможет отрицать, что в ней есть настоящая еврейская смелость. Отец всегда говорил ей, что смелости в ней слишком много. Она трижды поцеловала конверт и заставила мать сделать то же, а потом отправила его. Теперь все зависело от Судьбы.
В школе она таинственно улыбалась, когда ее друзья спрашивали, почему она кажется такой отстраненной и счастливой. Дай только победить, молила она. Только бы мне выбраться отсюда к следующему году. Такие страстные молитвы не могли остаться неуслышанными.
— Вот они! Оцени их сама! — Корал Стэнтон бросила кучу работ на колени Майе и направилась к двери.
Майя посмотрела на кипу.
— Что это?
— Конкурс, — решительным тоном провозгласила Корал, взъерошила свои волосы и посмотрелась в зеркало. — Мы его проводим каждый год. Мы выбираем девушку, которая лучше всех разбирается в моде, и она получает право учиться в «Макмилланз». Это старая традиция журнала. Мэйнард этим очень интересуется.
— А мне что надо с этим делать? Мне не разрешено в нем участвовать.
— У меня нет времени опять просматривать их. Я очень занята. Но мне понравились несколько работ. Всем участникам около пятнадцати лет. Ты сможешь оценить гораздо лучше, чем я.