Да. О Боже! Если бы только она этого не чувствовала! Прикосновение к ней его бедра. Его присутствие, его запах… Но это было чертовски опасно.
— Завтра у меня невероятно тяжелый день, — сказала она и взяла свою сумочку.
— Уверен, что все дни у вас невероятно тяжелые, — с горечью заметил он, а потом бросил на стол десять долларов.
У выхода фотовспышка неожиданно на некоторое время ослепила ее.
— Кто вы? — сердито спросила она фотографа.
— Не узнаете меня, миссис Стэнтон? Я — Элдо из «Уименз Уэр». — От кого это платье, которое на вас?
Она взглянула на Говарда, потом сказала:
— Платье Говарда Остина. Это новая молодая надежда Америки.
В такси по дороге к ней он пошутил:
— Надеюсь, фотография попадет на обложку, а не в раздел «Жертвы моды».
Она сердито повернулась к нему.
— Это вы вызвали туда «Уименз Уэр»? Он свирепо взглянул на нее.
— Разве похоже, что я настолько нетерпелив? Корал пожала плечами и ничего не сказала.
— Сегодня меня кем только не называли: и наемником, и жуликом, — сказал он. — Конечно, не прямо…
— Прошу прощения, — проговорила она. — Тот человек меня просто потряс.
Она взяла его за руку. Прежде чем такси остановилось у ее дома, она повернулась и поцеловала его. Она думала, что это будет мимолетный поцелуй, знак того, что она извиняется за свои слова. Но он быстро прижался к ней своим ртом, обхватил его своими губами. Чувство, разлившееся в ней под быстрым напором его губ, его языка, было в сотни раз приятнее, чем она себе представляла. Оно вызвало в ней прилив страсти, которую она с трудом могла сдерживать. Когда он помогал ей выйти из такси, она покачнулась и чуть не упала.
На мгновение она удержала его руку, заглянула ему в лицо и твердо сказала:
— Спокойной ночи, Говард. Спасибо. — И, не оглядываясь, вошла в дом.
Изысканная публика «Импрессионати», нового итальянского ресторана, где самые обыкновенные макароны стоили очень дорого, с удивлением рассматривала странную парочку.
— Никогда не думала, что буду обсуждать свои любовные приключения с тобой, Колин, — сказала Корал.
Она нетерпеливо стряхнула пепел с сигареты, пока официант убирал тарелки. Колин с любовью посмотрел на нее. На ней было белое платье-рубашка из мягкой шерсти от Куррежа. Он, как обычно, был в черном свитере с «хомутом» и черных вельветовых джинсах. Этот костюм да еще черный картуз, как у Джона Леннона, он носил постоянно.
— Он меня привлекает, Колин, — просто сказала Корал. — Если бы только он был старше на десять лет…
Колин похлопал ее по руке, на которой висели золотые, серебряные и бронзовые браслеты.