Эндрю Уилсон улыбался крайне редко, но теперь лицо его озарила улыбка.
– Самое большое преимущество французов всегда было именно в их единстве, хотя численно мы их превосходили. Если после окончания войны нам удастся сохранить наш союз, это пойдет на благо всем английским колониям.
Всех воодушевляла возросшая военная мощь английских колоний, и мало кто обратил внимание на другое обстоятельство. Король Людовик Французский изменил свою политику относительно гугенотов: вместо того чтобы сажать их в и без того переполненные тюрьмы, он теперь просто высылал их из страны. Большинство беженцев перебирались через пролив в Англию, но в Англии не так просто было найти работу. Поэтому с каждым военным транспортом в Бостон теперь приходил, как минимум, один торговый корабль, до отказа набитый беженцами-гугенотами. Бостон не мог принять столько народа, и многие из них направлялись на границу: кто-то в западный Коннектикут, кто-то в Нью-Гэмпшир, но основная масса оседала в окрестностях форта Спрингфилд.
Минимум двести гугенотов подали заявки на участки вокруг форта и тут же принялись раскорчевывать их. Некоторые старожилы сначала приняли их недружелюбно, но большинство проявили сочувствие. Если не они сами, то их родители прибыли сюда из Старого Света, где влачили нищенское существование. Здесь им и их потомкам открылась возможность свободно жить на собственной земле. Было бы несправедливо лишать других этого права.
Вновь прибывшие в большинстве своем совершенно не представляли себе трудностей новой жизни и не знали, с чего начать. Рене Готье вызвался помочь соотечественникам. Леверет Карзуэлл выделил ему помещение в своей конторе на Хай-стрит, и недавний беженец большую часть времени проводил теперь там: он советовал новичкам, как и что, делать в первую очередь, отвечал на вопросы.
Времени у Рене было в обрез, ведь ему надо было работать и на своей ферме, поэтому Адриана Бартель вызвалась помогать ему. Наконец-то и она могла заняться чем-то полезным. Ежедневно рано утром она отправлялась в городок и сидела в конторе до позднего вечера. Если она сама чего-то не знала, то расспрашивала Уилсонов, Хиббардов или Дональда Доремуса. Авдий Дженкинс всячески помогал молодой француженке, и Дебора, с которой Адриана успела подружиться, немало времени проводила в конторе.
Адриана прекрасно справлялась с новыми обязанностями. Она говорила по-французски, понимала образ мыслей гугенотов и разделяла с ними чувство горечи и утраты.
Проводя столько времени с беженцами-гугенотами, Адриана осознала перемену в собственном отношении к жизни в Новом Свете. Примитивные условия, жестокая и опасная приграничная действительность уравновешивались явными преимуществами. Здесь люди были независимы и обрели не только свободу вероисповедания, но и возможность начать новую жизнь. Все зависело лишь от их трудолюбия, смекалки и упорства. Конечно, удобств тут почти никаких, с Францией Новый. Свет и сравнить невозможно, но землю они получали бесплатно, а угрозы быть посаженным за решетку агентами короля не существовало. Умелые плотники, каменщики, кожевники и другие мастера быстро нашли себе работу и сняли в городе подходящие помещения, намереваясь в будущем выстроить собственные мастерские и дома.