Извинившись перед собутыльниками, я подошел к столику, за который сел Афанасьев, и попросил его уделить минуту внимания по очень важному делу. Шурка удивленно посмотрел на незнакомого молодого человека и неохотно отошел со мной в сторону.
— Мы разве знакомы? — спросил он, вглядываясь мне в лицо.
— Только заочно, я близкий приятель одного вашего приятеля.
— И что?
— Он беспокоился за вашу безопасность и просил меня, если встречу вас, узнать все ли у вас благополучно.
— И ради такой глупости вы отвлекли меня от важного дела? И кто этот знакомец?
— Алексей Крылов.
— Первый раз слышу это имя, — на чистом глазу соврал Шурка. — Кто он таков?
— Тот, что помог вам в драке с англичанами, а потом вы той же монетой отплатили ему в Зимнем дворце.
— Тихо, ты! Чего раскричался! — прошипел Афанасьев. — Куда он делся?
— С ним все в порядке, он за вас волнуется.
— За то дело меня произвели в поручики! — засмеялся гвардеец. — Передай ему привет, может, еще и свидимся.
— У меня к вам есть одно предложение, — таинственным голосом сказал я.
Шурка сразу насторожился и подозрительно на меня посмотрел.
— Что еще за дело?
— Как раз по вашему характеру. Со мной здесь гуляют два господина, я был бы вам благодарен, если бы вы помогли мне их разыграть.
— Кто такие, и что за розыгрыш?
— Один из них мой домохозяин, я с ним сам разберусь, а второй простой коллежский асессор, но ездит в венской карете четверней и пьет за мой счет шампанское по семьдесят рублей бутылка. Вот я и подумал, а что если пересадить его в более подходящий по чину экипаж…
— Это который? — спросил Афанасьев, разом проявив к неведомому ему чиновнику повышенный интерес.
— Видите, за столиком у окна сидят двое, один с узкой лысиной, второй толстенький?
Шурка поискал глазами и кивнул.
— Асессор — второй, толстый.
Пока мы разговаривали, к нашему столику вновь приблизилось торжественное шествие с шампанским.
— И в чем розыгрыш? — проследив за вельможным поведением коллежского асессора, спросил Афанасьев.
Я рассказал о своем плане.
— Теперь верю, что ты приятель Крылова, — заржал от удовольствия лейб-гвардеец. — Такой же шельма! А куда потом карету и лошадей девать?
— Да хоть себя оставь, — тоже переходя на «ты», сказал я, — думаю, вряд ли мелкий чиновник побежит жаловаться, что у него отобрали лошадей Тракененского завода.
— Ты шутишь? Точно тракененские?
— Точно.
— Нет, таких дорогих коней держать мне не с руки!
— Тогда продай.
— Негоже офицеру таким путем наживаться,
— А ты не наживайся, пропей деньги, и все дела.
— Вот это уже другой разговор, — дал себя убедить авантюрист-любитель.