– Ладно, утром созвонимся и решим, как быть.
– Хорошо, до завтра.
Такси уже сворачивало с Первой авеню на Тридцать четвертую улицу. Алистер откинулся на сиденье и больше до самого дома не отрывал глаз от грязного окошка, за которым проносились светящиеся вывески и фары других машин.
На виске неприятно билась жилка, и он опять полез в рюкзак за своим лекарственным футляром. Не дожидаясь телефонного напоминания, он все так же, на сухую, принял таблетку рамиприла от давления.
Два имени плясали в голове, как скринсейвер взбесившегося компьютера.
Джеральд и Шандель.
И еще одно слово.
Убиты.
Он не успел отдаться воспоминаниям и сопровождающей их панике. Такси остановилось перед его домом, как будто и не было всего этого пути. Алистер расплатился с шофером и вышел. Шаря в рюкзаке в поисках ключей, он на автопилоте двигался к приветливому дому светлого дерева, к трем ступенькам перед ореховой дверью с медной ручкой.
Бедфорд-стрит – короткая, прямая улица, отходящая от берега Гудзона, – была в этот час пустынна и темна. Единственный огонь горел в старой пошивочной мастерской на углу Коммерс-стрит, напротив его дома. Видимо, там кто-то до сих пор трудится, но Алистер Кэмпбелл, погруженный в свои мысли, не придал этому значения. Не заметил он и того, что от тротуара в ста метрах от мастерской отделилась старая, раздолбанная машина с погашенными фарами. Он не слышал и не видел, как рыдван вновь остановился, как оттуда вышел человек, не потрудившись захлопнуть дверцу, и неверным шагом двинулся по направлению к нему. Человек был в спортивном костюме с надвинутым на голову капюшоном и слегка припадал на правую ногу. Алистер Кэмпбелл уже поднялся на три ступеньки и вставил ключ в дверь, когда в поле его зрения появилась рука. Чьи-то пальцы закрыли влажным платком его нос и рот. Он было попытался высвободиться, но вторая рука мертвой хваткой сдавила ему горло.
В ноздри ударил явственный запах хлороформа. Он ощутил резь в глазах, потом перед ними все поплыло, и ноги подогнулись. Болезненно хрупкое тело обмякло в руках нападавшего, но тот без труда удержал его.
Несколько минут спустя Алистер уже лежал на заднем сиденье потрепанного временем «доджа». Человек в надвинутом капюшоне сел за руль и, не включая фар, тронулся с места, чтобы влиться в сверкающий, хаотичный поток движения.
Алистер Кэмпбелл окоченел от наготы и ужаса.
Он, скрючившись, лежал в темном багажнике машины, где пахло грязными носками и дерьмом, а машина мчалась, жестко подпрыгивая на неровностях дороги из-за разболтанных рессор. После нападения перед дверью дома он не полностью потерял сознание, а погрузился в странный ступор, от которого тело словно отяжелело, а кости налились свинцом.