– Да. Я прирожденный полицейский. Но все-таки хотелось бы еще и «Оскара» получить. В ответной речи я поблагодарю мою напарницу Серену Хитчин, чья вера и дружеская поддержка помогли мне достичь заветной цели.
Тихий, теплый вечер, спокойное дежурство, дружеские отношения – почему бы и шуткой не переброситься?
Но, как часто бывает в полицейских буднях, повод для шуток вскоре отпал.
Закаркала рация, и оттуда при всей своей официальности донесся голос полицейского братства:
– Вниманию всех патрулей! Полис-Плаза, один, объявляет состояние максимальной готовности. Похищен человек. Белый мужчина, возраст около тридцати, рост примерно шесть футов, худощавый, волосы каштановые. Имя: Алистер Кэмпбелл. Возможно, похищен убийцей Джеральда Марсалиса и Шандели Стюарт. Похититель скрылся на старом «додже-нова» со следами замазки на кузове. Повторяю: максимальная готовность.
Лукас присвистнул.
– Черт. Секретили, секретили – и вот, пожалуйста, передают открытым текстом, газетчиков не боятся. Видно, шишкам в Управлении крепко соли на хвост насыпали.
– А если б ты был мэром и у тебя бы вот так сына убили?…
– Да уж, я бы никого не пощадил.
Вот и все. Шутки в сторону. Не первый раз и не последний. Когда носишь синюю форму и ездишь на машине с буквами НЙПУ, непременно что-нибудь да случится. Но делать нечего, они сами выбрали себе работу, как выбрали ее сотни их товарищей, которые уже не смогут объяснить почему.
На перекрестке Роблинг-стрит они свернули направо, на улочку, спускавшуюся к Ист-Ривер. Пересекли Уайт-авеню и наконец очутились на Клаймер-стрит, перед вывеской «Бруклинская верфь». За железной сеткой громоздились вагоны метро – видимо, их свезли сюда на переплавку. Какие-то мрачные кирпичные постройки, частью заброшенные и разваливающиеся, пялились в темноту пустыми глазницами окон, готовые то ли к перестройке под жилье, то ли к превращению в экспонаты промышленной археологии.
Серена повернула налево и не торопясь поехала на юг по Кент-авеню, в сторону Бруклин-Хайтс. Они миновали стоянку реквизированных машин, которые по истечении положенного срока будут выставлены на аукцион.
Лукас на мгновение отвлекся, глядя на автомобили, преданные старыми владельцами и ожидающие новых, как вдруг услыхал голос Серены:
– Черт побери! Это что за явление?
Полицейский тут же повернул голову, куда указывала напарница.
В неверном свете уличных фонарей из открытой калитки вышел человек и, подняв руки, бегом двинулся им наперерез. На плечах его болтались какие-то обрывки одежды; если не считать этих лохмотьев, он был совершенно голый и бежал так, словно каждое движение давалось ему с невероятным трудом. Видимо, поняв, что машина полицейская, он резко остановился, и на лице его отразились одновременно облегчение и мука. Он прижал руки к груди, медленно опустился на колени и застыл в этой позе прямо посреди мостовой.