По вечерам, когда оставалось немного времени поболтать, девочки подолгу обсуждали, зачем они здесь.
— Нас готовят в помощницы Королеве, — заявила Лиана. Она всегда всё знала! А когда её уличали, и говорили, что она врёт, с негодованием поправляла «выдумываю!» — Честно! Я сама слышала, много раз. Смотрите, кто нас учит! Интересно, кто из нас будет самой–самой главной? — они все лежали в своих кроватях, но по голосу стало ясно, что у Лианы сейчас надменное и хитрое лицо.
Все рассмеялись, Лиана — первая.
— Нет, — подала голос Фарри. — Наверное, не помощницы! Вдруг кто–то из нас станет Королевой?
— Ещё одна такая фраза, — Айни возникла в самой середине комнаты. Наверное, давно уже стояла у двери, молча, и слушала, — и ты завтра же поедешь домой.
— Мы… — Лилия спросила, ощущая, как забилось сердце. — Если… если кто–то из нас не справится, мы все… да?
— Да, — Айни подошла к каждой из кроватей и уменьшила свечение ночников. — Не справится одна — не справятся все. А сейчас — спать!
* * *
— Бабушка, — Лилия–младшая потеребила её за руку. — А ты правда видела придворного поэта?
— Да, — Рейон улыбнулась. Спать хотелось ужасно, но почему? Никогда прежде не хотелось. Она перешла в беседку, солнце стало слишком жарким.
— А какой он был? — совсем шёпотом спросила девочка. Поджала губки, глядя, как улыбнулась бабушка, не открывая глаз. Но ответа не было.
— Бабушка? — тихо переспросила Лилия.
Нет ответа.
Бабушка спала, откинувшись в кресле. Со вздохом Лилия подняла её хлопушку, бережно погладила ладошкой по рукояти и положила бабушке на колени. И помчалась — прочь, вприпрыжку. Бабушка в последнее время много устаёт. Совсем как маленький ребёнок.
* * *
И настал тот день.
Всех трёх нарядили в праздничный тефан. Точнее, это они друг дружку нарядили. Фарри всегда любила подшутить — положить за шиворот волос, чтобы в самый неподходящий момент захотелось почесаться, ведь спасу нет! Но Айни так глянула, что Фарри тотчас присмирела.
Ох, ножки их ножки! Как они устали! Чему бы их там ни учили, а на вечере работали они служанками. Носились (ходили) по залу, улыбались гостям (в рамках приличий), подносили, убирали, и кланялись, кланялись, кланялись…
— Сагари эс Неирвет эр Рейстан, — объявил герольд, — придворный поэт и хранитель традиций Её Величества!
Лилия чуть не ахнула, когда показался тот самый молодой человек. Всё в том же небрежно завязанном тефан.
Сагари спустился, улыбкой отвечая на возгласы и поклоны, спустился с последней ступени, что вела к возвышенности — трону — и, найдя каждую из девочек глазами, поманил пальцем к себе.