19 августа, утром, когда Седов еще не успел начать свою ежедневную беготню по пристаням, вокзалам, портовым и губернаторским канцеляриям, к нему является судовладелец и шкипер Дикин.
– Извиняюсь, – говорит он. – Имею для вас уведомление.
– Что хорошего скажете, капитан? – спрашивает Седов.
– Не извольте гневаться, – отвечает, пряча вороватые глаза, Дикин, – выход в море придется отменить…
Он объясняет пораженному Седову, что «Фока» сильно перегружен и поэтому он его из порта не выведет. Через час приходит посыльный от нотариуса и под расписку вручает Седову официальное уведомление об отказе Дикина вести судно.
Седов спешит в управление порта. В 12 часов на борту «Фоки» находится уже комиссия из двух портовых инженеров. Выясняется, что судно действительно перегружено в сравнении с нормой, которой, правда, никто не придерживается. Чтобы обнажить ватерлинию, надо удалить часть груза. Но что можно выбросить – бочки с солониной или уголь, которого и так взято мало, – всего на 23–25 ходовых дней? Нужно решать, и поскорее. Седов предлагает уменьшить запас воды. Инженеры подсчитывают и заявляют, что на «Фоке» воды больше, чем нужно для питания котлов на всем пути до Земли Франца-Иосифа. Седов приказывает Дикину откачать излишек воды.
– Будет исполнено-с, – говорит Дикин и ставит на эту работу двух матросов с ручным насосом.
Ясно: этот негодяй хочет проволочить до 28 августа – предельного срока отплытия по договору, – чтобы получить с Седова деньги даром, не отправляясь в плавание. Седов мчится в управление порта и хлопочет о присылке речного парохода для откачивания воды. Пароход присылают, воду откачивают за три часа. Но мытарства только начинаются. После уменьшения запаса воды «Фока» задрал носовую часть. Нужно вновь распределить груз по трюмам и палубе, чтобы достигнуть равновесия.
Три дня уходит на перегрузку. Бревна построек перетаскивают с кормы на полубак. Тогда Дикин говорит, что воды оставлено мало, плыть невозможно. Седов приказывает сбросить на пристань часть экспедиционных запасов. Он жертвует несколькими банками керосина, ящиками с продовольствием и, уже разъяренный, соглашается оставить на берегу ящик с примусами – драгоценными на севере нансеновскими примусами. После этого запасы воды увеличивают.
Это было 21 августа. Седов в этот день написал в новой книге с тяжелым переплетом свой приказ номер один, «Сегодня отплывает первая русская экспедиция к Северному полюсу…» – написал он >{37}. Отплытие не состоялось, и на следующий день утром Седова встречает у ворот экспедиционного домика знакомый уже посыльный от нотариуса. На этот раз уведомление гласит, что отплытие невозможно по новой причине: страховое общество не берет «Фоку» на страх, – слишком далекий ему назначен путь, и, так как судно заложено, его не выпускают кредиторы.