– Вам сюда, масса.
Сидней кивком поблагодарил лифтера. Позвонил.
Дверь открыла молодая женщина, на ней был шелковый домашний халат синего цвета с широкими рукавами, обнажавшими до локтей руки, сильные, чуть тронутые загаром. Светлые волосы, волнистые, непослушные, спадали на плечи, обрамляя овальное лицо, на котором, словно два голубых цветка, опушенные длинными ресницами, смеялись глаза.
Джэксон смутился и попросил провести его к миссис Сильвии. Женщина улыбнулась пухлыми губами, обнажая белые ровные зубы, и, сделав жест рукой, пригласила его войти.
Они прошли несколько комнат, и всюду Джэксон отмечал богатство и роскошь: дорогая мебель, картины в золоченых рамах, на окнах – тяжелые портьеры. Джексон молча следовал за хозяйкой. Он уже догадывался, что миссис Сильвия и есть эта молодая женщина.
В просторной гостиной миссис Сильвия любезно предложила гостю сесть, а сама стала распаковывать коробку.
– О! Чудесно! Я так и думала. Прелестно!
Она внимательно рассматривала принесенный Сидом мужской летний костюм, прикладывая его себе к груди, заглядывала в зеркало и говорила, говорила… Голос ее, мелодичный, ровный, с каким-то приятным акцентом, был похож на голубиное воркование, и, слушая его, Сидней невольно любовался молодой женщиной.
– Дик будет в восторге. Замечательно! Такого пляжного костюма нет ни у кого из его коллег. А он так волновался, бедняжка. Дик уехал еще на прошлой неделе и ждет не дождется, когда же я приеду к нему в Гавану. Вы бывали в Гаване? Нет? Какой там изумительный пляж. А море! А солнце!
Она так искренне восхищалась и так тепло поглядывала на Сиднея, что тот невольно поддался ее обаянию.
– Это костюм Дика. А хотите взглянуть на мой? Мне его сегодня доставили из ателье. Новинка из новинок!
Она снова наградила Сида теплым взглядом своих голубых глаз и кокетливо улыбнулась.
– Нет, я не покажу вам его. Да, да. Я лучше в нем покажусь.
До Сида еще не дошел смысл ее слов, как ее голос донесся уже из соседней комнаты:
– Подождите одну минуточку. Я быстро переоденусь. Вы, конечно, извините меня за навязчивость, но я просто в безвыходном положении. Мне не с кем поделиться, посоветоваться. А вы, бесспорно, специалист и по достоинству оцените мой наряд. Только, чур, одно условие: не льстить, говорить только правду. Согласны?
– Я всегда говорю только правду.
– Даже девушкам?
– Да, миссис.
– А сколько у вас подружек?
Сидней застеснялся.
– Ни одной.
– Так я и поверила!
– Ни одной, – на этот раз уже твердо произнес он.
– Все вы мужчины так говорите, а как начинаешь докапываться до истины, у каждого не меньше дюжины. Знаю я!