Пламенное красноречие Багдада в пользу Палестины мало помогло достижению вожделенной цели арабского единства. Наоборот, яростные атаки Ирака были направлены не только против Израиля, но и против арабских режимов, которые обвинялись в том, что они предали дело Палестины и потому заслуживают свержения. Баас вскоре обнаружила, что находится в конфликте чуть ли не со всем арабским миром. Самая резкая конфронтация была с Сирией, где баасистский режим пытался дискредитировать соперника, и каждая из партий-двойняшек старалась представить себя бастионом арабского национализма. Отношения с Египтом были не намного лучше. На рубеже десятилетий обе страны вели острую полемику относительно того, которая из них несет арабское знамя освобождения Палестины. Саддам высмеивал репутацию Насера и сомневался в его праве оставаться у власти после унизительного поражения в Шестидневной войне 1967 года. Он также обвинял Египет в том, что тот способствовал трагическим событиям «Черного сентября», поддержав инициативу США (так называемый план Роджерса) обменять израильскую территорию на мир. Египетский президент отвечал тем же самым, обвиняя иракскую Баас в невыполнении панарабских обязанностей во время кризиса.
Ирак также находился в изоляции в районе Персидского залива, где консервативные монархии терпеть не могли самодовольного краснобайства, исходящего из Багдада. Их беспокоила не только подрывная деятельность Ирака, например, поддержка марксистского режима в Южном Йемене или радикальный Народный фронт за освобождение оккупированных арабских территорий в районе Залива, ставящий под вопрос законность консервативных монархий в Заливе, но также и открытые притязания партии Баас на роль «защитницы» арабских интересов в Заливе: «Ответственность партии и Революции за арабский Залив вытекает из их панарабских принципов и целей. Более того, Ирак, как самая важная и передовая арабская страна в этом регионе, страна с самым большим потенциалом, должна нести самую тяжелую ношу по защите региона от опасностей и зарубежных притязаний».
Для стран в Заливе самым убедительным доказательством того, что Ирак был страной, которую надо бояться, а не дружить с ней, служило постоянное давление Ирака на его крошечного южного соседа — Кувейт. До начала двадцатого столетия Кувейт официально был частью Оттоманской империи. Однако с восемнадцатого века господство империи над эмиратом было номинальным. Члены рода аль-Сабах, выходцы из бедуинского клана Утуб, поселились вокруг лучшей гавани в Заливе и в 1756 году образовали в Кувейте автономный эмират. Это было патриархальное общество в пустыне, где власть основывалась на традиционных племенных законах без сложной административной иерархии.