— Кто там?
— Извините. У вас не найдется лишняя одежда?
— Проходи давай, попрошайка…
Неудачно.
Следующие двери.
— У вас не проживают Петровы?
— Какие Петровы? Нет у нас никаких Петровых!
Тоже мимо. Еще одни двери.
Звонок.
Звонок.
Звонок.
Кажется, пусто.
Ревизор сунул в замочную скважину универсальную отмычку, повернул, толкнул открытую дверь ногой, крикнул: «У вас дверь открыта!», зашел внутрь. Квартира была обжитой, и, значит, надо было поторапливаться.
Следуя раз и навсегда заведенному правилу, Ревизор начал со страховки. Прошел на кухню, снял с газовой плиты кастрюли и чайник, снял решетку, выдернул конфорки, положил рядом мыльницу и найденный в ванной комнате помазок.
Вроде похоже. На проверку газовой плиты похоже.
Теперь можно было работать.
Ревизор вытащил из кармана паспорт. Раскрыл, согнул полукругом страницу. Поддел ногтем за уголок еле-еле приклеенную фотографию и оторвал ее от листа.
Прошел в комнату, отыскал несколько простых, с твердой оболочкой карандашей. Расщепил их. Орудуя ножом, стесал, заострил концы, получив несколько разного размера и формы деревянных пробоев. Внимательно осмотрел их. Несколько забраковал. Несколько выточил заново.
Инструмент был готов.
Осталось оборудовать рабочее место.
Ревизор снял со стены деревянную, для резки хлеба, доску. Постелил на нее несколько плотных, вырванных из «Книги о вкусной и здоровой пище» страниц. Положил на них свою, лицом вниз, фотографию. На нее точно так же, лицом вниз, чужую. И, вставляя деревянные пробои в углубления на обратной стороне верхней фотографии, стал постукивать по ним ручкой ножа, выдавливая на нижней фотографии буквы объемных оттисков. Вверху — печатку, внизу часть букв слова ПАСПОРТ. Верхнюю фотографию он использовал как шаблон, позволяющий пробивать буквы в тех местах, что были на фотографии прежнего владельца паспорта.
Подготовленную фотографию он промазал тончайшим слоем клея и, точно совместив буквы, припечатал свой портрет к паспорту. К чужому паспорту. Но теперь уже к своему паспорту.
Дело было сделано.
Резидент сжег ставшими ненужными чужую и свои фотографии, подстеленную на доску бумагу, остатки карандашей. Смыл пепел в раковину. Убрал доску, мыльницу, помазок. Поставил стол и стулья точно так, как они стояли до его прихода.
Подмел пол.
Прошел в коридор. Прислушался.
На лестничной площадке все было тихо. В глазок просматривалась противоположная стена.
Кажется, все спокойно.
Открыл замок. Распахнул дверь.
Нет. Оказывается, не спокойно…
Перед ним, вдоль стены, вверху и внизу на лестнице густо стояли вооруженные кто чем жильцы. Тихо стояли. Не дыша.