А в арке, в мусорном баке, предназначенном для выброса пластиковых отходов, лежит выброшенная кем-то пластиковая канистра.
И на чердаках…
И под машинами…
И идут часы, отсчитывая время… Сразу несколько…
Без пяти двенадцать… Почти полночь — самое-самое для темных делишек время!
Секундные стрелки сделали по циферблатам пять оборотов, минутные — продвинулись на пять делений, часовые сдвинулись на совсем чуть-чуть. Но этого хватило, чтобы они сцепились со стрелками звонка.
И тут же крутнулись ожившие шестеренки, а молоточки, опустившись, ударили… Ни во что они не ударили, потому что чашек звонков не было. Чашки звонков были сняты, и на их место поставлены небольшие металлические пластины, к которым припаяны были проводки. Металлические молоточки опустились на металлические пластинки, замкнув электрическую цепь.
И меж электродов электрошокеров проскочила искра.
Которой хватило, чтобы воспламенить «взрыватель».
Мощно полыхнули «фейерверки», оплавляя пластик бутылей и поджигая молотовский коктейль, которым наши бойцы еще фашистские «Тигры» с «Фердинандами» под Москвой жгли.
Вспыхнул шницель, поползли, закапали из морозильной камеры огненные струйки, растапливая лед и оплавляя изоляцию.
Ухнула банка с кошачьим кормом, расползлась в стороны огненными языками, прожигая коробку и пол.
Что-то глухо лопнуло в мусорном баке, и выплеснувшаяся горючая смесь, вспыхнув, выбросилась вверх огненным фонтаном.
Вздохнув огненным пузырем, лопнул стоящий на тумбочке телевизор, разбрызгиваясь огненными струйками, поплыла, оплавляясь, пластмасса.
И что-то такое лопнуло и взорвалось в соседнем доме.
И в том, что стоял чуть в стороне!
И вот уже заплясали за стеклами окон тусклые пока еще языки пламени. Пожар разгорался, но когда еще он наберет силу?!
Надо бы ему помочь.
Для чего взять радиостанцию и нажать кнопку вызова.
И даже не сказать: «Прием»… Вообще ничего не сказать. Потому что никого на приеме нет. А есть лампочка, лишенная колбы, которая на мгновенье вспыхнет, после чего нить накаливания перегорит. Но прежде чем она перегорит — она подожжет адскую смесь. Которая… Нет, не взорвется, потому что огня и так будет довольно, а вот лишний дым не помешает!
Лампочки вспыхнули, и серый порошок затлел. Пламени почти что и не было, а вот дым повалил густыми черными клубами.
Из холодильников.
Повалил из кошачьих консервов.
Но больше всего из колонок дармового музцентра. Прямо из динамиков. Из них дым струился, как бравурная музыка, — ритмичными волнами.
Дым мгновенно заполнил комнаты, поднялся к потолку, потянулся через вытяжную вентиляцию на крышу, заползая через отдушины в соседние квартиры. И повалил из приоткрытых окон. И засвистел в замочные скважины. Дым был мало что черным, но еще и вонючим, потому что в смесь были добавлены «ароматические» ингредиенты в виде измельченной резины, краски и прочей ерунды.