— Ну? — поторопила Шайба.
В переборке образовалась овальная дыра, и оттуда шагнул капитан Стас.
Шайба непроизвольно поежилась. Одно дело управлять зверем с помощью узды, оставаясь в это время в безопасности, совсем иное — стоять рядом, глядя ему в глаза. И запах… воняет грязным животным. А ведь Шайба всегда вовремя купала и проветривала ступу. Значит, такой запах присущ ему имманентно. Неудивительно, что прабабки бежали со Старой Земли… из такой вонищи. — Шайба усмехнулась, продолжая в упор разглядывать существо, которое возило ее на себе вот уже два года. — И все-таки похож на человека… Вот только волосы на лице; даже у самых древних колдуний они не бывают такими длинными и густыми.
Шайба ослабила узду, дав зверю столько воли, сколько позволяло благоразумие. Интересно, попытается ли он кинуться на нее и укусить?
Бородатый обитатель ступы продолжал стоять недвижно.
— Ты мужчина? — спросила Шайба, не особо надеясь на ответ.
— Был, — произнес бородатый, с силой выдохнув воздух.
Все именно так, как рассказывала Вайша.
— Ты со Старой Земли?
— Нет. Я с Петит-Пари. Мои предки улетели с Земли больше пятисот лет назад.
— У тебя есть имя? Назови его.
— Меня зовут Пьер Стас.
— Это твои предки убивали ведьм и изгнали их со Старой Земли?
— Ведьм не бывает.
— Вот, смотри, я — ведьма!
— Я это вижу.
«Полный идиот, — заключила Шайба. — Не может связать смысла двух простейших фраз, даже когда они стоят рядом».
— И что, — спросила Шайба, покривив губы, — у вас на Старой Земле действительно есть принцы?
— Есть.
— И они так прекрасны, как об этом рассказывают в сказках?
— Представления не имею. Никогда не видел живого принца. Судя по портретам, это обычные люди.
— Ясно. И здесь — вранье. А любовь?
Стас стоял молча, худое лицо ничего не выражало.
— Отвечай!
— Что отвечать?
— Любовь есть?
— Есть.
— Откуда ты это знаешь, если ни разу в жизни не видел живого принца?
В глазах капитана мелькнула мгновенная искра, которую Шайба не смогла однозначно истолковать. Он с шумом выдохнул воздух, но смысла в звуке было не больше, чем в фырканье морского дюгоня. Тот тоже, если не приглядываться, издали напоминает человека.
— Отвечай! — Шайба натянула узду, совсем чуть-чуть, едва заметно, только чтобы сломить строптивость животного.
Лицо Стаса скривилось, словно от сильной боли, хотя никакой боли и в помине не было, уж это Шайба знала наверняка. Потом он произнес так, словно не ей отвечал, а рассказывал самому себе:
— Любовь — единственное, что не принадлежит правящему дому. Она приходит, когда захочет и к кому захочет. Встречаются двое и вдруг оказывается, что друг для друга они прекраснее самого прекрасного принца.