Случайно встрявший в разговор дирижер пробудил в душе мальчика главную страсть и сдул с подспудного пламени порошок пепла. Он вдруг выдал отцу наболевшее, — как он играет в рок-группе, и ничего не выходит, как навозные жучки приходят к нему во сне, и как отчим сует под нос в качестве альтернативы гнусавого и доверительного.
— А что про них пишут в газетах? — деловито спросил отец, имея в виду навозных жучков.
— Ругают, — сказал Фет.
— Ругают? Значит — во! — и Колька поднял большой палец вверх.
За один этот жест Фет простил ему все — свою тоску, безотцовщину и даже появление Лешека в их доме.
Николай тем временем подошел к одному из столиков и позаимствовал у тамошней шпаны семиструнную гитару.
— Сыграй! — приказал он, передавая инструмент сыну.
— Я не умею, — выдавил из себя Фет.
— Но у тебя же талант!
— Какой талант, ты что? — выпучил глаза сын.
— Я знаю, что говорю! Играй!
Перед такой лестью Фет не устоял. Как бросаются головой с обрыва, он схватил гитару и лабанул первый куплет своей единственной авторской песни «Будь проще!».
— Конец пытке! — сказал дирижер за стойкой, когда музыка прервалась.
На дальнем конце бара кто-то захлопал в ладоши.
— У тебя все так играют? — поинтересовался отец, не выдавая своих чувств.
— Вообще-то, да, — честно ответил Фет.
— А «Мурку»?
— Какую Мурку?
— «Мурку» могете?
— Можно попробовать. — Фет наконец-то догадался, о какой песне идет речь.
— Тогда я дам вам ан-га-же-мент, — пообещал адский Николай.
Последнее слово он произнес по слогам, делая особое ударение на окончании «мент». Видя недоумение сына, объяснил:
— Почему у навозных жучков дела идут в гору? Потому что у них есть ан-га-же-мент. А у тебя не идут. Потому что ан-га-же-мента нет. А будет ан-га-же-мент, будет и музыка.
— Но мы-то не умеем играть! — напомнил Фет.
— Для ан-га-же-мента это не требуется.
Отец допил кружку и приказал:
— Завтра поедем на Ашукинскую. Вас сколько человек?
— Как у жучков, четверо.
— Бери с собой одного. Остальных оставим про запас.
— Кого берем? — уточнил Фет. — Гитариста или барабанщика?
— А того, у кого морда жалостливей, — сказал Коля. — Сбор на Ярославском вокзале в восемь часов утра. У касс.
Не попрощавшись и ничего не объяснив, пошел к выходу, вытирая руки о штаны.
Фет решил его не догонять и убрался из бара через пять минут.
Все складывалось не слишком плохо. Николай, имея за плечами академию и диссертацию, о теме которой он, правда, не сказал ни слова, внушал уважение. Ему можно было верить. Если ехали на Ашукинскую, значит, там, скорее всего, располагался какой-нибудь сельский клуб, и опыт выступления в средней школе мог помочь слабать, как надо. Конечно, вставал вопрос об аппаратуре, но акустическая гитара звучит и без усилителя, так что Фет решил в дорогу не нагружаться. Подозрение внушало лишь превращение квартета в дуэт, но мальчик гнал от себя черные мысли.