Эта божественная чаровница своими ласками сводила его с ума, выворачивала наизнанку, выпуская на волю неведомые ранее ощущения, заставляя забыть обо всем, что было до этого мгновения. Если это не рай, то Ридж мог сейчас поклясться, что ближе к раю он еще никогда в жизни не был.
Из его груди вырвался мучительный стон, казалось, сердце его сейчас вырвется из груди. Ридж всерьез опасался, что не вынесет этого неземного наслаждения, но и прервать его он был не в силах. Однако одних прикосновений Риджу уже было недостаточно, он жаждал почувствовать, как погружается в нее, как прижимается к нему ее упругая грудь.
Когда Ридж обвил рукой талию девушки и уложил ее на кровать, Сабрина увидела над собой два бездонных синих колодца его глаз. Ни один мужчина никогда не смотрел на нее так – не пытаясь скрыть своих чувств. И все же он заставлял ее ощущать себя женщиной, единственной женщиной, которую он хотел, заставлял ее жаждать того, чего она сознательно избегала раньше.
– Я хочу тебя… – Слова сорвались с ее языка прежде, чем она успела прикусить его.
А уж признавшись в этом, девушка почувствовала, как последнее сопротивление покидает ее и она отдается во власть всепоглощающей страсти.
– И я хочу тебя, – прошептал в ответ Ридж. – Я все время хотел тебя и не стыжусь признаться в этом. – Его теплые губы ласкали ее рот, обещая неземное наслаждение. – Позволь любить тебя так, как мне хочется, Сабрина, ты нужна мне до боли…
Сабрина почувствовала, как ее тело невольно выгнулось ему навстречу; ей казалось, что его объятия защитят ее от всего на свете. Ощутив его горячую плоть внутри себя, она, с жадностью отзываясь на его ритмичные движения, прижалась к нему в страстной истоме. Вокруг не существовало ничего, кроме них, двоих. Чувства, которые Сабрина подавляла всю неделю, взорвались в ней, вырвались на свободу, и девушка безраздельно отдалась им. Возможно, завтра она будет жалеть о своем безрассудстве, но сейчас, в эту волшебную ночь, она насладится любовью сполна.
Ридж обещал себе быть осторожным с этим невинным ангелом, дал слово не поддаваться своим темным инстинктам, но, погрузившись в чувственный мир, потерял способность подчиняться рассудку. Теперь им руководили первобытные желания, требующие высшего удовлетворения.
Бурные волны ощущений захлестнули его, унося в неизведанный, новый мир, в звездное пространство, где не существовало Времени. И в это же самое мгновение, будучи на вершине блаженства, он не имел возможности испытать высшее наслаждение любовью. Душа его жаждала не просто эгоистичного удовлетворения собственной потребности, ему было необходимо знать, испытывает ли этот божественный ангел те же чувства и ощущения. Он не будет удовлетворен, пока не убедится, что она переполнена той же страстью, так же сгорая от желания.