– Что? – повернулся Джакомо.
– Стрелы остроухих!
– Белый! Кошкин сын! – взревел бритоголовый. Прыгнул с настила. – Плешак!
– Да тута я!
– Бери свой десяток и дуй в надвратную!
– Слухаюсь!
Тяжелый удар потряс ворота. За ним еще! И еще один!
– Проклятие! – зарычал барон, но побежал не в гущу сражения. Еще чего! Наемники пускай свое серебро отрабатывают. Стражники, опять же, присягали на верность хозяину. Там и латники из мелкопоместного дворянства подтянутся – не станут же они до конца боя доспехи зашнуровывать? Вот они и должны драться. А его задача – уберечь ландграфа от опрометчивых поступков…
Выбегая из леса, Антоло видел, как Желтый Гром галопом взлетел по насыпи меж двух стен частокола, достигнув надвратной башни, развернулся и лягнул ворота. То ли створки оказались прочнее, чем внизу, то ли силы кентавр истратил на подъем, но доски загудели… и устояли.
– Не спи, Студент! – выкрикнул Мелкий. – А ну, бегом!
Табалец встрепенулся и побежал, пригибаясь, к замку.
Замысел с дымом не мог не сработать. И похоже, сработал!
Черный Шип сам выверял направление ветра и сказал, что сегодня будет дуть с севера. Ну, до обеда точно. А после он свистнул своим повстанцам, и они натаскали огромные кучи валежника и сухих листьев. Сверху подготовленное топливо прикрыли ветками со свежими – только-только начавшими желтеть – листьями. Подожгли…
Наемники с Пустельгой и Мелким во главе прятались с противоположной стороны. Им предстояло напасть на ворота, когда охрана замка примется отражать приступ селян с севера.
Следует признать, Антоло даже не предполагал, что с дымом получится так удачно. Клубы густые, молочно-белые… Они залили всю поляну от опушки до замка и уже начали огибать скалистый холм, высовываясь, словно языки разомлевших на жаре котов. Едва слышные на расстоянии, прилетели удивленные крики стражников. Только двое продолжали упрямо торчать на стене около ворот.
– Миел г’авр![44] – злобно проскрежетал Белый. – Помешают ведь…
– Верно! – переступил с ноги на ногу Мелкий. – Шум поднимут.
Желтый Гром степенно откашлялся:
– О сын Вечного леса, не преподать ли нам урок трусам, укрывшимся в замке?
Дроу, казалось, понял его даже не с полуслова, а с полувзгляда. Подхватил лук и колчан. Кентавр опустил вниз левую руку со сложенной «лодочкой» ладонью.
Мгновение, и подброшенный могучей рукой остроухий оказался на хребте степняка.
Толпа охнула. Видно, многие не понаслышке были знакомы с обычаями и нравами Великой Степи.
Кентавр оскалился и порысил к барбакану.
– Ну, готовьтесь… энтого… парни, сейчас начнется… – Почечуй сгорбился, сжал покрепче шестопер.