Единственная уступка современности, которую позволил ландграф Медрена, заключалась в сносе огромного стола – непременного «жильца» каждого древнего замка. Лет двести – триста назад хозяин крепости и его дружина еще считали себя одной семьей, а потому и вкушали пищу вместе, по-родственному. Одного взгляда хватило, чтобы понять – обедать вместе со стражниками и прочей челядью Медренский не собирается. Из всей громадины остался лишь небольшой стол, человек на шесть, неподалеку от камина. Да на возвышении поставили кресло с высокой спинкой, украшенной гравировкой – графская корона, поддерживаемая двумя медведями.
А где же ландграф? А еще говорили, что ждет…
Только Кир вздумал обсудить отсутствие хозяина замка со спутниками, как тяжелый занавес, прикрывавший, оказывается, потайную дверь, колыхнулся и оттуда стремительной походкой вырвался невысокий человек в черном сюрко,[31] отделанном серебряным шнуром. Он пробежал едва ли не вприпрыжку наискось через залу и уселся на хозяйское кресло.
– Кто такие? – отрывисто бросил он. – Зачем здесь? Отвечайте! Ну!
«Неужели сам ландграф?» – подумал Кир. И все же решил уточнить:
– Я имею честь видеть перед собой ландграфа Медренского?
– Да! Я – Вильяф Медренский, милостью Триединого правитель здешних земель! А вы кто такие?
– Т’Кирсьен делла Тарн, – шаркнул ногой молодой человек, прижал ладонь к груди. Добавил как можно значительнее: – Я с юга. С секретной миссией.
– Да? – в глазах ландграфа промелькнула нешуточная заинтересованность. – Ну и?
– С очень секретной миссией, – подчеркнул бывший гвардеец.
– Я слышал. Дальше! Что за миссия?
Кир многозначительно вздохнул, внимательно рассматривая графа. Бородка клинышком, седые виски, лицо моложавое, без лишних морщин. Но глаза красные, припухшие. Значит, спит Медренский мало – либо находятся дела поважнее отдыха, либо совесть замучила.
– Ваша милость прославился далеко за пределами Тельбии как борец с империей, – медленно проговорил парень. – Слухи по земле не ползут, а летят, как лучшие борзые коты.
– Ну-ну… Складно говорите, господин…
– Делла Тарн, – подсказал тьялец.
– Вот-вот. Имечко-то у вас не южное. Восточное. Что скажете?
– А я и не говорил, что родом с юга. Я сказал, что с юга прибыл.
– Да?
– Именно.
– Горазды вы болтать, юноша. А я должен время терять, слушая вас. Не понимаю, зачем я вообще вас принял. Кто бы подсказал?
Кир скрипнул зубами. Издевается над ним ландграф, что ли? Или проверяет таким образом? Ладно. Обиды можно засунуть куда поглубже. Тем паче что настоящий лазутчик так и поступил бы. Для их братии слово «честь» не более чем пустой звук.