Другая бы ни за что не послушалась, особенно учитывая столь невежливое обращение. Другая, но не Алена, всегда принимавшая все трудности и опасности жизни, гордо повернувшись лицом к ним.
— Чего тебе, старый, — не отвечать же вежливо хаму. Интеллигентские ходы никогда не приводят ни к чему хорошему.
— У тебя, девка, небось, молоко в бидоне, — уверенно сказал старый азиат. В голосе его не было ни тени сомнения.
— Молоко, стало быть, — издевательски произнесла девушка.
Азиат стащил с козы цилиндр и, выставив его на вытянутой руке перед собой, упал на одно колено:
— Налей молочка, красна девица!
— Желаешь напиться с дороги, путник?
— Знаешь, девка, если смешать козье молоко с коровьим, добавить трав и прокипятить, удивительнейший эликсир выйдет.
— Не думаю. — Недоверчиво проворчала Алена. — Не убедил, фантазия у тебя убогая. Но молока так и быть налью, не жалко.
Девушка плеснула из бидона молока в цилиндр, пребывая в полной уверенности, что оно просочится сквозь днище и начнет капать на асфальт. Но этого не случилось. Более того, человек в халате надел цилиндр себе на голову, при этом ни капли не пролив. Создавалось впечатление, что молоко или затвердело, или вообще исчезло.
— Хорошая, у тебя, девка, корова. — Мечтательно протянул туркмен.
— Не жалуюсь.
— Слышь, а продай-ка мне свою Мурку.
— Откуда Вам известно ее имя, — опешила Алена.
— А оттуда, Аленушка, мультфильмы надо смотреть про кота Матроскина.
Алена пришла в шоковое состояние, но корову продавать отказалась. И было бы удивительно, если бы она ответила иначе.
— Ну, тады давай меняться, — настаивал азиат, — мне — корову, тебе — козу. И цилиндр.
— Наш разговор бесперспективен, — холодно ответила девушка, — прощайте. С этими словами она повернулась к старику с козой спиной и быстрым шагом пошла в направлении рынка.
— Эх, — задумчиво произнес старый туркмен, — дура. Свободна. — Это он уже козе сказал. Животное кивнуло головой и растаяло в воздухе.
— Здесь все ясно, — задумчиво произнес азиат, — будем действовать. Ну, это попозже. А сейчас… Все равно рынок рядом…
Трудно человеку, непосвященному в его мысли, а думаю, вряд ли кроме него самого был в эти самые мысли посвящен, понять, что же имелось в виду. Так что не стоит и пытаться.
* * *
— Блядь! — Громко и с чувством произношу я. Именно с этого слова начинают свое утро падшие боги. Не уверен, правда, что все, но лично я начинаю утро именно с этого сильного слова. — Блядь, — уже тише повторяю я и стаскиваю себя за руку с дивана. Не люблю рано вставать, но таков мой путь. Я иду в сортир, справляю нужду, привожу себя в порядок и отправляюсь на кухню, именно там и будут сегодня проходить мои исследования.