- Вот у нас свой трактор есть. Любые снега нипочем, - сказал хмуро.
Когда проезжали мимо дома, где провели ночь, Олег сбросил скорость - хотел, наверное, деду рукой помахать или посигналить - но дед не вышел и в окошко не смотрел.
- Ой, я носки забыл переодеть, - сказал Веня. - В шерстяных уехал… Никто не отвечал.
- Носи теперь, - сказал Олег наконец. Ему не нравилось это общее молчание.
Матвей раздраженно обернулся на Веню. Смерил взглядом.
- Бля, ты думаешь, мне не жалко пацанов, Матвей? - взвился Веня. - Мне жалко! И что теперь? Сопеть до самой смерти? Я вот приеду и ухерачу кого-нибудь.
Молчали еще минуты три.
- Они нам отомстили, - заговорил Матвей. - И, наверное, отомстят еще. Значит, ждать уже нечего. Костенко говорил, что начинать надо только когда нечего ждать.
Теперь все молчали иначе: прислушиваясь к тому, что скажет Матвей.
- У нас есть отделения в сорока крупнейших городах. Мы можем взять все администрации в один день, - сказал он.
- И что? - спросил Веня весело.
- И узнаем, что.
Матвей раздумывал, щурясь и вглядываясь в мельканье брызговиков.
- Что мы сделаем в Москве - я понимаю. А вы тут сами разберетесь, Саш?
- Разберемся, - твердо ответил Саша, ничего еще не зная толком.
- Вам куда проще, - спокойно продолжал Матвей. - Все мы этого хотели. Мы ждали этого. Значит, надо делать. Сейчас. Иначе - все.
- Ты как уговариваешь, Матвей. Как будто кто-то против, - сказал Веня.
- А ты вообще пропьешь все! Проспишь и пропьешь! - выругался Матвей, снова гневно обернувшись с переднего сиденья.
- А я тут останусь, - огрызнулся Веня.
- Вот и оставайся.
Все снова замолчали. На этот раз обдумывая то, что высказал Матвей.
- Вы, наверное, дико боитесь смерти, - вдруг сказала Верочка злым, предслезным голосом. - Умерла она, ваша Россия, это всем вменяемым людям ясно. Что вы за нее цепляетесь? Вы что, не знаете, что иногда все умирает? Человек, собака, крыса - они умирают! Умирают!
- Я тебя сейчас выкину из машины, - сказал Саша спокойно.
Верочка тихо заплакала. Она сжалась вся, и гладила маленькие коленки, и тонкие губы кусала. Саше хотелось разбить ей голову.
Я знаю, как все сделать здесь, - сказал Олег так, словно никакой Верочки в салоне и не было.
Саша не спал всю ночь, но чувствовал себя, словно ему натерли грудь снегом. Часто улыбался - так бывает, если готовишь самым близким и любимым людям славный сюрприз. Вот-вот гакнет хлопушка, всех осыплет разноцветной бумажной шелухой, и выбежит, весело вереща, ушастый заводной заяц, жутко вращая электрическими глазами.
Делали с Олегом круги по городу, все высчитывая поминутно. Олег скалил зубы довольно, повторял часто, иногда вовсе не к месту: "Зол злодей, а я трех злодеев злей".