И снова внутри шумело течением крови, еще немного нервным, но легким, легким. И там, где было сердце или душа, - все было легко и бестрепетно. Саша не пытался понять что-то, дойти до чего-то тихим и ленивым рассудком - но, кажется, впал в такое состояние, когда нежданно осознание чего-то приходит само, незваное.
И он понял - или, быть может, ему даже приснилось - понимание того, как Бог создал человека по образу и подобию своему.
Человек - это огромная, шумящая пустота, где сквозняки и безумные расстояния между каждым атомом. Это и есть космос. Если смотреть изнутри мягкого и теплого тела, скажем, Сашиного, и при этом быть в миллион раз меньше атома, - так все и будет выглядеть - как шумящее и теплое небо у нас над головой.
И мы точно так же живем внутри страшной, неведомой нам, пугающей нас пустоты. Но все не так
страшно - на самом деле мы дома, мы внутри того, что является нашим образом и нашим подобием.
И все, что происходит внутри нас, - любая боль, которую мы принимаем и которой наделяем кого-то, - имеет отношение к тому, что окружает нас. И каждый будет наказан, и каждый награжден, и ничего нельзя постичь, и все при этом просто и легко.
Саша открыл глаза и убедился, что именно так все и обстоит. Рядом с его кроватью была тумбочка. Напротив стояла еще одна кровать. На кровати сидел человек и ел яблоко.
Человек увидел, что Саша открыл глаза, и помахал ему рукой, словно сидел на другом берегу и говорить не имеет смысла - трудно расслышать. Саша моргнул в знак приветствия.
Нет, все-таки все еще болело, он понял это, моргнув и тем самым заставив дрогнуть несколько мышц на лице. И первая, малая боль словно дала сигнал всему телу, и оно заныло - повсеместно, тягостно и нудно.
Саша лежал и прислушивался к себе: все клокотало и разламывалось, словно внутрь его тела запустили железный половник, перемешали все органы, и они теперь мыкались, места себе не находя.
Увидел в углу костыль, по видимости, не принадлежавший соседу - тот передвигался на своих ногах, и весьма бодро, - дело у него явно шло к выздоровлению.
Саша попросил принести костыль.
- Помочь? - спросил сосед.
- Спасибо, - ответил Саша, снова почувствовав, как буква "с" просвистела мимо сказанного слова, выпав из него.
Сосед стоял рядом с кроватью, не поняв: "спасибо - да" или "спасибо - нет".
Саша зажмурился, поняв, что ему сейчас будет очень больно, невыносимо.
- Меня Лева зовут, - сказал сосед, - зови, если что, - и отошел.
Саша открыл глаза, мельком глянул на Леву и заметил, что Лева - еврей из той редко встречающейся породы роскошных евреев - черно- и пышноволосый, плотный, чуть полноватый, с яркими чертами лица, быстро передвигающийся и, по-видимому, столь же быстро думающий, имеющий готовые ответы на очень многие вопросы, на бесчисленное их количество.