— Ну, ну! — поощрил его Бежецкий.
— Ребята интересуются: не на другую ли планету это дорога? Не бывает ведь так, чтобы…
— Хорошо, — прервал его командир, уже весь мокрый в своем жарком костюме и не собирающийся плавиться в нем чересчур долго. — Сейчас вы получите ответы на все вопросы, что вас мучают. Агафангел Феодосиевич, — подозвал он мающегося в отдалении академика, — не могли бы вы уделить пару минут и вкратце объяснить бойцам природу того явления, с которым они сегодня столкнутся?
— Охотно! — оживился Николаев-Новоархангельский, ожидание для которого тоже было невыносимым. — Наверняка вам известно, что…
Лекция затянулась чуть ли не на четверть часа, и в конце концов, Александру пришлось прервать увлекшегося ученого — бойцы, разве что не открыв рты, будто дошколята, слушающие волшебную сказку, готовы были внимать рассказчику до бесконечности.
— Время, Агафангел Феодосиевич, — напомнил он. — Сроки определены вами.
— Ах, да! — спохватился тот, мельком взглянув на массивные карманные часы. — К сожалению, ворота нестабильны, и мы можем гарантировать от силы два часа, в течение которых можно будет проходить туда и обратно. Поэтому прошу поторопиться, господа.
— И главное, — вклинился Мендельсон, конечно бывший тут же и ревниво слушавший плавную речь соперника, не имея возможности вмешаться. Среди гладких пассажей встречались и его, Дмитрия Михайловича, открытия и догадки, но перебивать коллегу по ученому цеху перед посторонними — фи, моветон! — Первым делом обеспечьте транспортировку зондов… Ну, этих штуковин, что найдете на той стороне. На них — наиболее полная информация. Должна быть…
— Бросьте, Дмитрий Михайлович! — напустился на него академик. — Какие там зонды… Это же первый выход, как вы не понимаете! Главное, чтобы они вообще… — запнулся он, едва не сморозив «вернулись».
Поняв, что академики втянулись в привычную для них перепалку, Александр скомандовал своему воинству двигаться к холму, подходить к которому в другое время было строжайше запрещено — там царила одна лишь наука и не было места людям, к числу ее подданных не принадлежащим.
Холма, который полгода назад впервые «вскрыла» экспедиция, было не узнать — от дикой природы там практически ничего не осталось, а сама «высотка» представляла теперь сплошное нагромождение строительных конструкций и аппаратуры, окруженное по периметру тройным кольцом металлической сетки и колючей проволоки, украшенным угрожающими плакатами: «Опасно для жизни!», «Высокое напряжение!» и подобными этому шедеврами агитационного искусства. Прорыва в наш мир «из-за кордона» всяких чудовищ, не говоря уже о разумных существах, никому не хотелось, поэтому заграждения, после того как «Объекту Гамма» был присвоен статус запретной зоны, были возведены в первую очередь — раньше комфортабельного жилья для не слишком привередливых исследователей.