Утром он записал в «левой» тетрадке: «Биология говорит, что человек не может выжить на высоте. Радиация космоса убьет его. От радиации нет защиты. Мы всегда будем жить на дне атмосферного океана. Может быть, где-то на другой планете есть человеки, которые могут летать в космос. Думаю, они подобны птицам. В процессе эволюции они научились переносить радиацию. Было бы здорово быть таким человеком».
К сожалению, Скворешников не имел возможности поделиться с кем-нибудь своими размышлениями. Школьные учителя отстаивали категорическую точку зрению, не подразумевающую двоякого истолкования. Приятели-однокашники подняли Мэла на смех, едва стоило заикнуться о проекте полета в космос на шаре с подогретым воздухом, ― их больше интересовали глубоководные погружения и адмиральские кортики. Родители… С родителями было совсем плохо. Отца Мэл почти не помнил ― только какой-то очень смутный образ представлялся ему: веселый круглолицый мужик с бородой. Куда он исчез из жизни семьи Скворешниковых, оставалось загадкой ― мать изничтожила все совместные фотографии, а на любые вопросы по этому поводу отмалчивалась, уходя в себя. Сама она трепыхалась в парткоме на двух работах: на канцелярской и общественной. Мэл видел ее редко и, честно говоря, никогда не воспринимал в качестве живого разумного существа, обладающего волей, ― с давних пор она выглядела в его глазах предметом интерьера, но своеобразным и достаточно мобильным предметом интерьера: вот он есть, вот он исчез, чтобы появиться вечером на том же самом месте и с той же самой устало-рассеянной улыбкой на лице, односложные вопросы, односложные ответы, и весь разговор. Скворешников чувствовал, что закисает. Правильнее было бы выбросить всю эту чушь из головы, но сознание назойливо возвращалось к мечте о полете, и Мэл не находил себе места. В «левой» тетрадке появлялись короткие странные записи вроде: «Аква говорит, что человек тоже эволюционирует, что мы, современные люди, отличаемся даже от наших прямых предков кроманьонцев. А если бы направить эту эволюцию так, чтобы человек стал более устойчив к опасностям неба. Но это, конечно, дело миллионов лет».
Наверное, Скворешников со временем превратился бы в классического чудака из глубинки, которого жалеют близкие и сторонятся дальние, которого не понимают и от общества которого спешат избавиться. Однако Мэлу повезло ― он нашел точку опоры, с нее началось его быстрое восхождение к небу.
Жизнь состоит из бесчисленного количества мелких событий, каждое из которых по отдельности не имеет особого смысла, но в совокупности они зачастую обретают ореол поучительного примера, дающего стороннему наблюдателю возможность выносить оценки пройденному человеком пути.