– Я обязан присутствовать на ежегодном собрании лиги христианских миссионеров, – объяснил он молодой паре. – Меня не будет три дня, и все это время вы можете жить в доме миссии.
– Да благословит вас Бог, мистер Тэтчер! – Лейлани со слезами на глазах бросилась на шею святому отцу и звучно поцеловала его прямо в губы.
Преподобный Тэтчер покраснел, как свекла, и в растерянности пролепетал:
– Вы просто прелестное дитя!.. А вы, сэр, счастливый человек!
И от полноты чувств долго тряс юноше руку.
Джон Макинтайр рукавом отер со щеки непрошеную слезу и торопливо полез за неизменной фляжкой.
– По такому случаю грех не выпить! Как, ваше преподобие?
– По такому случаю можно и нужно, сэр.
Фляжка пошла по кругу…
Весь первый год, даже получив надежную финансовую поддержку, Люк и Макинтайр работали наравне с нанятыми местными крестьянами едва ли не по двенадцать часов в день, без выходных и праздников.
Тем не менее Люк занялся постройкой своего дома. Его всегда восхищала американская колониальная архитектура, и он собственноручно начертил план будущего жилища. Потом нанял мастеров, но, как и на плантации, от первого до последнего дня принимал самое деятельное участие в строительстве. Он не уставал учить местных рабочих, как правильно забивать гвозди, как закрепить колья, как уложить доски встык, как забивать сваи, что делать с дверными и оконными рамами, как укрепить потолочную балку. Работа была выматывающая, тяжелая, но Люк трудился ради любимой, и от этого она была не в тягость, а в радость.
Лейлани восхищенно следила за тем, как дом постепенно обретал взлелеянный Люком облик – гармоничное сочетание григорианского и греческого стилей, – царственный и в то же время простой, со всеми своими колоннами, портиками и карнизами из белого камня.
Внутренняя планировка дома не соответствовала привычным канонам – никаких длинных, темных коридоров, никаких наводящих уныние дубовых панелей. Дом был полон света и воздуха. Широкие окна, высокие побеленные потолки. Вся обстановка была сделана из пород местных деревьев.
– Жду не дождусь, когда мы наконец в него переедем! – ликовала Лейлани.
Новоселье состоялось накануне Рождества, в один из полных благоухания вечеров. Люк ностальгически вздохнул, вспомнив о рождественских вечерах, которые он проводил перед камином, завороженно глядя на танцующее пламя. В трубе выл северный ветер, немилосердно громыхая карнизами и швыряя колючий снег в оконные стекла.
По случаю новоселья на Ланаи были приглашены Джон Йе и подруги Лейлани Кокуа и Ули. Люк был приятно удивлен, увидев знакомый катамаран. Потом разглядел за румпелем внушительную фигуру Киано, а рядом его приятеля Кано, стройного, гибкого юношу, который был скорее похож на португальца, чем на полинезийца.