Задав себе этот вопрос, Веспасиан вдруг осознал истинную причину своей неприязни к трибуну. Вителлий не нравился ему не как человек, а как соперник в будущих политических играх. Ну и прекрасно, пусть все идет как идет.
Оно бы, конечно, и шло без помех, если бы не императорская шифровка, доставленная ему специальным нарочным недель пять назад. В ней сообщалось, что, по имеющимся у императора сведениям, в командном составе Второго легиона скрывается человек, причастный к заговору Скрибониана. Как только арестованные заговорщики поделятся с дознавателями информацией, легату сообщат его имя, дабы он, легат, незаметно, без лишнего шума сего изменника обезвредил. Даже тут, покривился внутренне Веспасиан, они не хотят называть вещи своими именами. Никто информацией с ними не делится, ее выбивают в пыточных палачи. А обезвредить — значит убить, но им это неприятно. Лучше сказать обезвредить, легат все поймет. А для подогрева этой понятливости Веспасиану еще сообщали, что в его лагере пребывает по меньшей мере один секретный имперский агент. С приказом оказывать ему необходимую (какую и каким образом?) помощь.
Все это было крайне некстати, особенно с учетом того, скольких сил и внимания требовала подготовка к походу. Если власти хотят, чтобы армия действовала эффективно, каждый солдат, включая военачальника, должен иметь возможность полностью сосредоточиться на военных задачах, а не на политических дрязгах. А теперь, волейневолей, ему придется смотреть с подозрением на каждого из своих командиров. Во всяком случае до тех пор, пока какойнибудь бедолага в тюрьме Маммертин не сообщит наконец своим мучителям имя сообщника. Втайне Веспасиан надеялся, что таковым окажется старший трибун: это явилось бы славным решением многих проблем.
Налив себе еще вина из подогревавшегося над светящимися угольками жаровни кувшина, легат принялся смаковать терпкую, горячую влагу, сокрушаясь о том, что для Вителлия не нашлось задания поопаснее, чем прогулка в соседнюю деревеньку.
Конь трибуна с топотом подскакал к арьергарду когорты и вздыбился. Вителлий, выбросив вперед руку, указал на деревню.
— Макрон! Возвращайся туда!
— Командир?
Макрон позволил себе удивиться, ибо решил, что его посылают сдержать бегущую к деревне орду.
— В поле нас перебьют! Нужно занять укрепление!
Макрон просиял.
— Есть, командир!
— Вломись в деревню и закрой дальние ворота.
— Есть, командир.
— Не останавливайся ни перед чем. Не мешкай! Ты понял?
— Так точно, командир.
Макрон повернулся к центурии, а Вителлий, резко пришпорив коня, унесся обратно. Издалека донеслось его рявканье: «На два счета! Легионеры! Кругом!»