Первый же освобождённый Том вырвался из рук Доктора и упал на Ковёр. Это был Том Энциклопедии за номером тринадцать. Он зашелестел страницами, словно разминаясь, и принялся судорожно бить крыльями переплёта.
Тем временем я освободил ещё несколько Томов; их Собратья, толкаясь и колотя один другого, спрыгивали с полки на пол уже самостоятельно. Вскоре на Ковре настал хаос: все Книги пытались подняться в воздух. Увы, сказывался тяжкий груз Учёности: как ни махали Тома Энциклопедии широкими цельнооклеенными переплетами, ни один из них не взлетел, ибо его (Том) тянули вниз сотни страниц, на которых была набрана мелким шрифтом вся мудрость Человечества.
И лишь одна Книга, не Том даже, а всего-навсего Приложение, в котором помещались адденда с корригендой и таинственные конспирологические индексы, оказалась достаточно лёгкой: уподобившись Птице, Приложение долетело до Окна, выбило Стекло и воспарило в беременные бурей небеса.
У оторопевшего Никопенсиуса на глазах выступили слёзы. Книги метались по комнате яростно и буйствовали, словно раненые Звери. И я ничем, совсем ничем, абсолютно ничем не мог им помочь.
Доктор растерянно оглянулся и обнаружил, что комната, где я только что безмятежно дремал, преобразилась. Всё, что могло двигаться, двигалось: чуть слышно скрипела старая Кровать, выбиралось из Тумбочки Нижнее Бельё, сползала со Стула Рубашка, да и сам Стул, будучи раскладным, взволнованно ёрзал, желая, очевидно, стронуться с места. Ковёр пробовал избавиться от бесновавшихся на нём Книг, что упрямо не оставляли попыток взлететь. Волю к Жизни обрели даже Стрелки на циферблате Часов: часовая, похоже, гонялась за минутной, причём бежали они в обратную естественному Времени сторону.
В ужасе Доктор Никопенсиус выбежал на Родную Улицу. Ему (мне) и в голову не пришло, что нужно одеться, потому что разгуливать по Родным Улицам голым безнравственно (за что меня однажды уже ругали Полицейские, пока я не показал им Справку. Тогда Стражи Порядка успокоились, вызвали Врачей, а те отвели Доктора Никопенсиуса домой и велели больше так не делать), потому что голые Люди нарушают Общественный Порядок, а я от испуга забыл даже взять Справку, и в любом случае Доктор Никопенсиус не Кенгуру. То есть, во-первых, Справка тоже могла прийти в Себя, и я её боялся. Во-вторых, даже если бы я взял Справку, мне некуда было её положить, так как на моём теле нет карманов.
В Энциклопедии написано, что карманы на теле есть только у Коалы и Кенгуру, которые живут в австралии.
Поэтому я выбежал на Родную Улицу, где жил Доктор, совсем голым, но Общественный Порядок при этом не нарушил, потому что по Родной Улице носились разные голые Люди, пожилые, средних лет, Подростки и совсем Дети, толстые и не очень (в Городе было много толстых Людей, а в Лесу их совсем мало. Это понятно). Все они визжали, кричали, орали, вели себя так, будто у каждого из них была своя Справка, и Доктор подумал даже, что в таком Мире мне (ему) будет куда легче находить общий язык с Соседями. Действительно, племена Людей относятся ко мне (Отшельнику) хорошо.