Только вот фотография в этом старом паспорте теперь была новой. И на ней был я – именно такой, каким выглядел сейчас после всех пластических операций. Мастера, ничего не скажешь – сделано филигранно. Да и чего удивляться – сами же эти ксивы и выдают, чего ж не подделать. Уж если даже урки подделывают!
В голове опять неприятно загудело, как после удара или контузии. Ч-черт! Вот это уже сильно. Эта маленькая паленая ксива радикально меняла ситуацию! Ксивка-дурка! Зато теперь я мог уже реально представить себе масштабы предпринятого на меня наезда. Это был не просто мощный наезд – это был наезд беспрецедентный! И пока в голову не шел никто, способный организовать и – главное! – оплатить такую подставу.
– Ну? – нетерпеливо поинтересовался Муха. – Ваш документик, как я понимаю? Вы и теперь будете продолжать отказываться от собственного имени или все-таки признаете очевидное? Бредить пора прекращать, господин Разин. Нужно вернуться на грешную землю – и не без ваших стараний, заметьте, грешную! И посмотреть правде в лицо.
– Упорствовать не имеет смысла, – отчетливо прибавил адвокат из своего угла.
– А будешь продолжать ваньку валять, Разин, так найдутся у нас и средства убеждения, – продолжил следак с неприкрытой угрозой в голосе.
В этот момент за стеной заржала дружно и во весь голос охрана. Видимо какой-то анекдот пришелся особенно в жилу! Вместо драматического эффекта, на который явно рассчитывал Муха, вышел пшик. Это его заметно задело, от злости он весь передернулся и неприязненно скривил губы.
Я вздохнул и, вернув на стол чертову ксиву, спросил:
– Так чего конкретно вы хотите от меня добиться?
– Чиста канкретна, – неуклюже пошутил следак. – А вы как думаете, гражданин Разин. Чего может добиваться следователь прокуратуры от подозреваемого в убийстве?! Признаешь себя Разиным, коим ты и являешься. Чистосердечно сознаешься в убийстве Смирницкой и предстаешь перед судом. Хорошо бы предварительно раскаявшись.
– И все?
– Нет, конечно! Затем наш суд, самый справедливый суд в мире, – снова пошутил он, – вынесет по этому делу приговор. Учтя все то, что уже озвучил Борис Наумыч. Соответственно. И вы отправитесь отбывать наказание согласно приговору суда.
– И вы думаете, я на все это соглашусь?
– Думаю, да, – серьезно ответил Муха и пояснил: – Деваться-то тебе некуда, Разин. А будешь упорствовать – только хуже себе сделаешь. Можешь мне поверить. Так как?
Так как? – подумал я со злостью и в рифму. – Так fuck! Для таких говнюков даже русские народные фиги крутить показалось зазорно. Слишком большая честь! Я молча поднял перед собою кулак с оттопыренным средним пальцем. Fuck you! Красноречивый жест, понятный во всех концах Земли, спасибо Голливуду. И показал его следователю Мухе: тебе, мусор, этот fuck. Чтоб не сомневался.