Эва, бывшая рядом с ним, пояснила его слова по-арабски. Санитары, не глядя на них, подхватили Джона под плечи и бедра, на счет «три» положили на носилки и понесли к машине.
– Роман! – позвал американец, изо всех сил стараясь не потерять сознания. – Роман, где вы?!
– Я здесь, Джон! – отозвался Роман, пристраиваясь сбоку от носилок и наклоняясь к американцу.
Один из санитаров злобно ругнулся на него, но Роман не обратил внимания. Бедный старик хотел сообщить ему что-то чрезвычайно важное, и Роман не мог его не выслушать.
– Роман! – зашептал Джон, вцепившись ему в отворот куртки и притягивая поближе к себе. – Позвоните в Даллас, штат Техас, Дику Робертсу, телефон триста двадцать – сорок восемь – тридцать пять, и скажите ему, Роман, только одно: Джон Лейтон сказал срочно продавать все акции «Сибгаза». «Сибгаза», – повторил он как бы по-русски. – Вы можете это сделать, Роман?
– Дику Робертсу в Даллас, штат Техас, триста двадцать – сорок восемь – тридцать пять, срочно продать акции «Сибгаза», – машинально повторил Роман, несколько озадаченный заданием.
– Все акции «Сибгаза», все! – прохрипел Джон. – «Сибгаз» на днях распадается, надо срочно избавляться от его акций. Дик мой адвокат, он все сделает, вы только дозвонитесь до него… Это очень важно, Роман! Я узнал об этом два часа назад. Информация достоверная. Только позвоните завтра утром, с этим нельзя медлить. Сейчас в Далласе раннее утро, а Дик не любит, когда я бужу в это время, не то я позвонил бы ему сегодня же…
– Я все понял, Джон, и все сделаю. Не волнуйтесь.
– Хорошо, Роман, я вам верю, – откидываясь на подушку, выдохнул американец. – Если останусь жив, я вас отблагодарю.
– Да перестаньте, Джон. Поправляйтесь и ни о чем не думайте. Я все сделаю.
Джон на прощание слабо сжал руку Романа и совсем по-детски всхлипнул. Как видно, силы окончательно его оставили. Носилки с ним втащили в карету «Скорой помощи», положили рядом с французом, захлопнули дверцы, и машина тут же помчалась к больнице, освобождая место для других.
– Как вы думаете, Роман, он выживет? – спросила Эва, когда Роман в задумчивости вернулся к ресторану.
– Дай бог, – вздохнул Роман. – Ноги – не страшно, но у него повреждена грудная клетка. Будем надеяться, что внутренние органы остались целы.
– Будем, – эхом откликнулась Эва.
Она зябко куталась в свою курточку и молчала. Роман слегка приобнял ее за плечи, и она благодарно к нему прижалась. Санитары тем временем деловито загрузили всех раненых в машины и уехали.
Затем началась обычная в таких случаях полицейская процедура опроса свидетелей. Роман и Эва дали все требуемые показания и примерно через час, благо журналистские удостоверения были у них при себе, были отпущены с миром.