25 сентября, Багдад, 20.15
Роман неторопливо ехал по улицам города. Машина, приготовленная для него Крохиным, – или, скорее всего, исполнительным Раадом – была, понятное дело, не новой, но вполне пригодной для городской езды. Завелась она легко, двигатель работал ровно, скорости переключались одним пальцем, документы – на месте и, насколько мог судить Роман, в полном порядке. Большего и желать нельзя.
Он выехал немного раньше, чем того требовала дорога от гостиницы до кофейни. Хотел обкатать машину, чтобы знать, на что он может рассчитывать, если вдруг придется вести долгое автомобильное преследование. Ну и по городу решил прокатиться с картой в руках, чтобы запомнить расположение основных магистралей.
Сначала он проехал мимо злосчастного «Парижа». Его развороченная витрина открывала жуткую черную дыру. Только вчера здесь было так нарядно и весело, играла музыка, посетители танцевали и радовались жизни…
Война. Что может быть страшнее?
Далее Роман какое-то время ехал знакомыми улицами. Вчера Раад вез его этой дорогой из аэропорта в гостиницу. Вчера. А кажется, что прошла по меньшей мере неделя. В экстремальной обстановке день всегда идет за семь. Роман отмечал площади, расположение патрулей, самые высокие здания, скверы. Обладая профессиональной зрительной памятью, он с первого взгляда запоминал планировку города так, будто прожил в нем всю жизнь.
Свернув на одном из поворотов налево, Роман продолжил движение параллельно большому скверу. В путеводителе этот сквер значился как Парк наций. Похоже, это был главный городской парк. Вход в него украшала широкая стела с бронзовыми барельефами национальных героев.
Миновав Парк наций, Роман снова повернул налево и по большому периметру вернулся к центру города, после чего двинулся исследовать другой квадрат.
Поколесив таким образом с полчаса и установив, что машина вполне надежна, а система расположения улиц довольна проста, он остановился невдалеке от мечети, закрыл машину и отправился в кофейню.
Было двадцать один час двадцать минут, когда он увидел белую куполообразную крышу, обвитую гирляндами светящихся разноцветных лампочек. На улице к этому времени стало совсем темно, и веселая россыпь огней горела завлекательно и ярко.
Со всех сторон кофейню окружали высокие пальмы. Их пушистые кроны, слегка шевелящиеся под порывами ветра, четко выделялись на фоне звездного неба. К слову сказать, подобных заведений Роман успел увидеть немало, но это отличалось от других именно пальмами-часовыми, стоящими почти правильным кругом, и особой величиной белого клеенчатого шатра.