Хотел бы сказать ещё одну вещь о грехе. Не нужно понимать грех объективно, т.е. предметно, как какое-то несовершенство или как нарушение какого-то соглашения. Грех для христианского сознания всегда является ранением Любви. Если Господь не любил бы нас, всё, что бы мы ни делали, не было бы грехом, самое большее - это было бы несовершенством.
Но возвращусь к Заповеди Божией, Заповеди, через которую Господь желает сделать нас полностью подобными Ему. Простите, вернусь к своим предыдущим словам. Когда Господь сотворил человека и сказал: «Сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему» (Быт.1:26)… Две вещи: образ и подобие… Образ - есть нечто, что запечатлено в нашей природе, это разница между человеком и другими животными, иначе, биологически мы были бы такими же животными, может, чуть культурнее. Но истинная разница между человеком и животным в том, что человек носит на себе образ Божий, который проявляется по-разному. Самым очевидным, возможно, является человеческий рационализм. И важно, что именно этот образ имеет в себе тот потенциал, которого нет у животных, т.е. потенциал обожествления. Обожествление - это достижение этого сходства, как говорил отец Софроний, т.е. вся Филокалия до полного сходства. Человек становится через Заповеди Господни богом, схожим со своим Создателем до идентичности. Отец Софроний имел дерзость это говорить.
Понятно, что человек всегда остаётся творением, а Господь нетварен. Это момент, который человек никогда не сможет разделить с Господом, мы никогда не станем нетварными. Это Божественное Состояние не принадлежит нам. Но сотворённые, как говорил отец Софроний, мы становимся подобны Безначальному, потому что Жизнь, которая живет в спасённом человеке, - Божественная Жизнь, которая не только не имеет конца, но и начала. Именно до этих пор становимся идентичны Богу, и хотя мы творения - становимся как нетварные.
Всё это через Заповеди Божии. В конце концов, что такое Божья Заповедь, что такое Слово Божие, открывающее мне саму Его Божественную Жизнь, саму Его Божественную Вечность? И не только открывает мне, но открывает, чтобы поделиться со мной, чтобы в общении со мной помочь мне стать таким, как Он, до полного сходства. Я говорю вам, чем являются Божьи Заповеди - это исповедь Бога Адаму. И надеюсь, что, поняв это, вы будете переживать свою исповедь чуть глубже, по-другому.
Человек исповедуется Господу. Что я могу исповедать Господу? Что я могу открыть Господу, кроме того, что Он уже знает? Для меня исповедь - это в большей мере осознание того, что я есть. Но когда исповедуюсь Господу, не могу исповедать ничего другого, кроме ненависти, и это то, что принимает Господь. Когда Господь исповедует мне Его Предвечную Славу, несказанную Славу, образ которой ношу и подобием которой должен стать, - это и есть Филокалия.