Поднялось солнце. Оно выползло из-за вершины горы неуверенно, робко, цепляясь лучами за скользкую снежную плешь. Солнце прогнало тьму, и жители гор смогли вздохнуть свободно, не испытывая более страха перед гибелью, скрывающейся в невидимых серых крылах Князя Ночи, они обрели свободу от страха перед гибелью, но пришла ли к ним свобода от страха перед смертью? Мудрец думал об этом, но совсем немного. Он и его спутники честно исполнили свой долг, умертвив негодяя. Большая часть слуг Вульго была мертва, другие разбежались в страхе перед возмездием. Лишь немногие, непричастные к злодеяниям князя, остались в замке с черными окнами. Мудрец сказал, что они могут жить здесь, если пожелают, и предоставлять за плату убежище путникам. Эти слуги вырыли могилу, куда положили погибших братьев Дора. В окостеневшие пальцы мертвецов Мудрец собственноручно вложил мечи, какие должны были послужить братьям в ином мире. После того, как могилу забросали камнями, Мудрец велел положить сверху огромный камень, на котором высек короткую надпись в память о россах.
После этого обрели успокоение тела Вульго и княжны. Мудрец решил, что будет лучше предать их огню. Изуродованные куски плоти были сложены в ящики, служившие вампирам долгие годы ложем. Ящики были вытащены во двор и обложены просмоленными факелами, заботливо приготовленными Вульго. Мудрец лично зажег погребальный костер. Глядя на ломкие отблески, отбрасываемые огнем, он задумчиво произнес:
– Ну вот и все, кошмар закончен. Мы можем следовать дальше.
Дор промолчал. Гибель братьев сильно подействовала на юношу. Не мог он забыть и княжну, чье прекрасное тело корчилось в языках пламени, источая резкий запах горелой крови. Дор знал, что уже никогда не сможет забыть ее. Он стоял и молчал.
Костер догорел. Поворошив ногою зловонные угли, Мудрец сказал:
– Все. Уезжаем. Мы и так потеряли целых два дня. А нам нельзя опоздать.
Пока слуги седлали лошадей, россы направились за своими вещами. Замок был неуютен и мрачен даже в большей степени, чем в день приезда. Казалось, смерть Вульго опечалила серые стены. Разрывая гулкую тишину. Мудрец говорил, обращаясь скорей к себе, нежели к Дору.
– Мы поступили единственно так, как могли поступить. Конечно, братьев не вернуть, но у нас не было иного выбора. Нам не в чем упрекнуть себя. Если б не мы, князь и его дочь и дальше продолжали б творить зло. Этот князь был ужасным существом. Он возжелал чудовищной власти, не имея на то ни малейшего права. Чтобы получить это право, нужно немало прожить и еще больше пережить. Князь же хотел владеть миром по праву рождения и злобного знания. А этого недостаточно. Нельзя желать большего, чем заслуживаешь. Как нельзя и опираться на ложную веру. Князь обожествил тень, назначив серому вершить судьбою сущего. Человек же, если, конечно, он вправе называться человеком, не вправе служить тени. Рано или поздно он должен сделать выбор – выбор между светом и тьмой. Ведь в данном случае середины нет. Как сделал его я, как сделали ты и твои братья. А Вульго… – Мудрец не докончил фразу. Случайно взглянув на Дора, он заметил, что юноша не слушает его, и замолчал.