О редкой птице с ярким оперением, опустившейся на домик с лодками и бросившейся мне в глаза своими задорно торчащими, как щетка, перьями на голове, он заметил:
– Парень, однако, очень элегантен! Какая у него красивая прическа! Был бы я птицей, умер бы от зависти!
Мне его высказывания казались такими оригинальными, что я была готова каждый раз бросаться ему на шею. Но в Канаде не принято демонстрировать свою любовь перед другими. Целоваться прилюдно или держаться за руки считается вульгарным и плебейским.
Как я уже не раз говорила, мы, канадцы, – вежливый народ. Хвастаться своим счастьем неприлично, ведь кто-то сейчас одинок и вынужден смотреть на вас. В отличие от французов, которые осознанно выставляют напоказ свою чувственность и беззастенчиво целуются на парижских скамейках, мы прячем свои чувства в спальнях – из уважения к ближним. Поэтому я обуздывала себя, даже если это давалось мне нелегко.
Зато не существовало никаких ограничений, когда мы оставались одни. Наши любовные раны заживали на удивление быстро, и последние дни перед отъездом Тристрама мы занимались сексом утром, вечером и после обеда, когда большой белый дом затихал, розы источали особый аромат и все удалялись, чтобы вздремнуть.
Знаю, знаю! Три раза на дню – это ненормально. Но мы будто лишились рассудка. Притягательность была слишком велика. Стоило нам остаться одним, как мы бросались друг другу в объятия.
Трис никогда не кидался на меня. Не принуждал меня к экспериментам, ласкал в нужном месте, любил со всех сторон (только не спереди), и, к моему величайшему изумлению, я испытывала один оргазм за другим.
Впервые в жизни я могла полностью забыться. Тристрам двигался во мне таким образом, что можно было не сомневаться – это будет длиться часами. И только я говорила себе: «Это сказка никогда не кончится и будет продолжаться, сколько я хочу!» – я блаженно расслаблялась и кончала невиданным фейерверком.
Раньше мне никогда не удавалось наслаждаться вожделением, удерживать его и разжигать. Я всегда с опаской наблюдала за мужчинами. Только мне становилось хорошо, я начинала нервничать. Сейчас все оборвется. Кончает он или нет? Уже стонет! Вот убыстряет темп. Больше меня уже не ласкает. Ну, вот позади! Опять слишком рано, жаль!
Какая женщина не знает этого? К черту! Только желание усиливается, как его штука отказывает. Если это происходит часто, ты будешь закомплексована на всю жизнь. Заставляешь себя ничего не чувствовать, чтобы потом не страдать. Мне это хорошо знакомо, сама прошла такой путь. Но Тристрам произнес магическую фразу: «Я не прекращу, пока ты не кончишь, расслабься, доверься мне». И все пошло хорошо, ведь оргазм (я это узнала в свое тридцатилетие) еще и вопрос доверия!