– Котик, ты шутишь. – Она потянулась рукой к его волосатой груди, потом, проскользнув по животу, добралась до предмета его гордости. Стоило ей прикоснуться к нему, как он ожил. Ньютон отбросил ее руку. Его тело хотело ее, но сознание нет. Ему сейчас надо подумать, причем как следует.
– Уходи, – приказал он. – Сейчас же.
Что-то в его резком голосе заставило ее соскользнуть с кровати и одеться. Бросив на него взгляд, полный ненависти, она спросила:
– Почему ты так себя ведешь со мной?
Ее раздраженный тон разозлил Ньюта.
– Заткнись и отвали, пока я не дал тебе пинка под зад.
Она надменно вскинула голову и вышла из спальни. Ньют услышал стук двери и облегченно вздохнул. Таких, как она, у него пруд пруди. И если он никогда больше не увидит эту, плевать. Его это не волновало.
Волновало его совсем другое. Земля в Шарлотсвилле уплывала из рук. Негнущимися пальцами Ньют выдернул сигарету из пачки, лежавшей на тумбочке возле кровати.
Несколько раз глубоко затянувшись, он почувствовал, что внутри все более или менее успокоилось. А до этого у него было такое чувство, словно в него всыпали кучу бобов и они там подпрыгивают. Покурив еще немного, он раздавил остаток сигареты в пепельнице. Да, все его грандиозные планы можно спустить в унитаз. Ему казалось, что они учли все, каждую мелочь, все схватили, чтобы добраться до заветного куска земли.
Какого черта этот старик Тримейн отправился на тот свет? Ньют все еще не мог поверить в произошедшее. Кто это сделал и почему, не важно. Важно одно – что он с этого будет иметь.
Герман Грин, чертов ублюдок, признался, когда на него надавили, в получении взятки. Он считал его сильнее. Значит, плохо знал. Но, присмотревшись к каждому члену комитета, он понял: после Виды Лу Грин самый уязвимый, а потому самый подходящий для его целей.
Он не позволит Грину так обращаться с собой. Он схватит его за руку, этого двуличного типа.
– Я хочу получить обратно каждый цент, который заплатил тебе, – заявил ему Ньют по телефону.
– Но у меня нет денег. Я оплатил долг матери, она много проиграла.
– Да хоть бы ты и съел эти деньги! Верни их мне, и точка.
– Пожалуйста, мистер Андерсон…
Ньют так и видел его: сидит за своим столом и потеет, ухватившись за телефонную трубку.
– Кончай скулить. Если не пришлешь деньги, горько пожалеешь. – И он шлепнул трубку на аппарат.
Через два дня он получил деньги.
Грин был не единственным узелком в длинной цепи, которая вела его к цели. Эта любопытная журналистка свела на нет судебный иск. Подслушав разговор его адвоката с одним из свидетелей, она тем самым нанесла всему плану Ньюта жестокий удар.