Она улыбнулась не только сдержанно, но и холодно, словно его слова обидели ее.
– А ваша подруга? Что скажет она?
Господи, даже голос ее волновал его: он был такой же хриплый, как у Кэтлин Тернер. Он снова почувствовал напряжение.
– Во-первых, она не моя подруга, – сказал он торопливо, – она моя бывшая жена, и, во-вторых, она не вернется.
Незнакомка улыбнулась, на этот раз открыто, по-настоящему, и Янси не сомневался, что такая улыбка способна согреть сердце мужчины даже в самый холодный зимний день.
– Ну что ж, если вы предлагаете…
– Именно так.
Оба помолчали. Наконец Янси спросил:
– Согласны?
– А почему бы вам не сесть за мой столик, доктор Грейнджер?
Он был ошеломлен: ей известно его имя.
– Боюсь, я не имею удовольствия знать, кто вы, – церемонно построил фразу Янси.
– Дана Бивенс.
Он сел, но не протянул руку. Может быть, потому, что она не протянула ему свою. Жаль, ему бы хотелось прикоснуться к ней. Хотя бы к руке.
– Откуда вы меня знаете?
– Да очень просто. Каждый в этом городе знает знаменитого доктора Янси Грейнджера.
Он сверкнул глазами.
– Охо-хо! Если в этом все дело, значит, я в настоящей беде.
– По крайней мере вы согласны, – сказала она, рассмеявшись.
Она смеялась невероятно соблазнительно. Кто же эта женщина?
– Вы здесь живете? В нашем славном городе?
– Нет. – Она сделала паузу, поиграв нижней губой. – Я в общем-то, журналистка.
Он почти не слушал, что она говорит, потому что был поглощен ее роскошной красотой, ее невероятными темными волосами.
– Значит, вы приехали сюда с целью? Хотите написать статью?
– Совершенно верно.
– Вам нравится ваша работа, мисс Бивенс?
– А вам ваша, доктор Грейнджер?
Он усмехнулся. Колючая штучка. Она мигом отреагировала на его тон, в котором услышала некоторое осуждение.
– Я бы хотел сказать… – Подле Грейнджера внезапно возник официант. – Простите, что прерываю вас, доктор. – С извиняющимся видом он протянул Янси телефонную трубку.
Черт побери!
– Грейнджер. – Он послушал секунду, у него внутри все сжалось. – Сейчас? – спросил он требовательно. – В клинику? – Он послушал еще немного, потом бросил: – Хорошо. Я еду.
Он отдал трубку ожидавшему официанту, и тот сразу исчез. А Янси снова повернулся к Дане. Она улыбнулась.
– Вам надо идти.
Его охватило чувство сожаления. Но он постарался не показать вида. Он не мог позволить себе отодвинуть работу на второй план – работа в его жизни всегда была на первом месте. Он почувствовал сожаление оттого, что должен уйти: такая женщина, как эта, может перевернуть жизнь любого мужчины, подумал он.
– Да, мне надо идти, – медленно проговорил он. – У меня в кабинете очень важная персона.