Очень скоро она поняла, что все ее страхи напрасны. Незнакомец даже не взглянул в ее сторону. Его взор был прикован к стоявшей перед ним Сесилии, и глаза его горели восхищением. Леди Пелхам и в самом деле была великолепна – в бледно-лиловом муслиновом платье, красиво облегавшем ее прекрасный стан, с блестевшими на солнце каштановыми волосами. Молодой человек оглядывал девушку с нескрываемым интересом, а губы расплывались в широкой улыбке.
Лорд Пелхам прервал молчание, заговорив бесцветным, усталым голосом:
– Входи же, милая. Все в порядке. Позволь мне представить тебя этому джентльмену.
Граф Пелхам шагнул вперед и, взяв дочь за руку, ввел ее в роскошно обставленную гостиную. Анемон вошла следом за Сесилией и, с трудом оторвав взгляд от незнакомца, посмотрела на графа Пелхама. Это был высокий сухопарый мужчина с сутулыми плечами и темными волосами, обильно припорошенными сединой. В свои сорок с небольшим он казался совсем стариком из-за морщинистого осунувшегося лица с высоким аристократическим лбом, крючковатым носом и глубоко посаженными карими глазками, блестевшими, как две виноградины. Она заметила, что сегодня у него особенно утомленный вид, а жесты быстрые и нервные. Интересно, что тому виной: очередной сокрушительный проигрыш за игорным столом или присутствие этого незнакомца – человека, чье имя она скоро узнает?
– Сесилия, разреши представить тебе твоего американского кузена, – объявил граф Пелхам, и Анемон уловила, как чуть дрогнул его голос. – Мистер Стивен Берк. Стивен, мальчик мой, это моя дочь Сесилия.
Сесилия обратила к нему свою очаровательную улыбку:
– Очень рада вас видеть, мистер Берк! Вы в самом деле мой кузен? Но как же так, папа? Я и не знала, что у меня есть родственники в Америке.
Граф Пелхам закашлялся.
– Это – дальнее родство, Сесилия. Стивен… э… племянник первой жены моего дяди Горация. Он только что приехал в Англию по делам. К сожалению, он пробудет здесь недолго – всего несколько дней.
– Я пробуду здесь столько, сколько нужно, и уеду только тогда, когда окончательно закончу дела, – наконец проговорил Стивен Берк.
Его голос был твердым, как кремень. Пронзительный взгляд синих глаз метнулся на графа Пелхама, и Анемон, перехватившая этот взгляд, невольно содрогнулась. Чутье подсказывало ей, что это не простой родственный визит. Она тихонько отступила к задней стене гостиной, надеясь остаться незамеченной и проследить за дальнейшими событиями.
– Ты не хочешь пригласить нашего нового родственника на ужин, Сесилия? – подал голос Энтони.
Он сидел, развалившись в кресле у камина, с полупустой рюмкой хереса в руке. Этот светловолосый молодой человек средней комплекции боготворил свою мать, чей портрет висел в помпезной золотой раме над камином. Леди Эмили умерла пятнадцать лет назад, когда рожала третьего ребенка – он появился на свет мертвым. В то время Сесилии было только три годика, а Энтони – пять. Энтони унаследовал от матери светло-русые волосы и бледные молочно-голубые глаза. Он обладал тонкими миловидными чертами, но в отличие от хрупкой и нежной женщины на портрете, источавшей почти ангельское смирение, его лицо частенько искажала насмешливая гримаса, выдававшая в нем избалованного ироничного молодого человека, привыкшего смотреть на мир свысока.