Через три минуты заказ стоял на столе. Еще с десяток ушло на утоление голода. Макая сосиски в горчицу, которая здесь была совсем не острой, Стас закусывал их серым пресным хлебом, нарезанным тонкими ломтиками. Ужин был не сказать, что вкусным, но питательным.
Следующие пятнадцать минут Гордеев цедил пиво и посматривал по сторонам. Увы, здесь его ждало разочарование. Никого похожего на девицу, кандидатку на близкое знакомство, или подпитого бюргера, с которым можно было бы подружиться в обнимку с зеленым змием, Стас не обнаружил. За столиками сидели все больше немолодые пары да еще негромко гуляла компания из четырех немецких мужиков. Ни к тем, ни к другим желание набиваться в друзья не появилось по причине полной бесперспективности данного занятия. Допив пиво, Гордеев решил попытать счастья в другом месте.
На улице было безветренно и сыро. Туман немного рассеялся.
Станислав огляделся по сторонам и, не обнаружив для себя ничего интересного, не спеша двинулся к альтернативному «рыцарскому» гаштету. Внутрь он заходить не стал, а оценил обстановку в заведении через стекло. И здесь практически один в один повторялась почти домашняя идиллия пивной «1644».
Несколько расстроенный, Гордеев побрел дальше в поисках друзей и ночлега. За час он обнаружил еще четыре питейных заведения и одно танцевальное. Гаштеты при всем их внешнем разнообразии походили друг на друга внутренним содержанием.
От их правильности едва не тошнило. Ни моря разливанного, ни разгула «гуляй, братва!», ни пьяных лобзаний, ни морды в салате, ни ищущих взглядов подпитых девиц… Все чинно, благородно, аж плюнуть от тоски хочется на мытый пол.
Танцевальное же заведение оказалось тусовкой для тех, кому далеко «за…». Лысые толстые герры и бесформенные бесцветные фрау колыхались на паркете под мелодии далекой юности.
Смотрелось более грустно, чем смешно.
Но, как говорится, кто ищет, тот обрящет. Едва Станислав миновал танцзал, прикидывая, в какую сторону направить ему свои стопы, как из-за угла вывернулась четверка молодых людей лет восемнадцати-двадцати. Гордееву они не понравились с первого взгляда, хотя и отвечали некоторым критериям его поисков. Они были явно в подпитии и вели себя шумно, смеясь, что-то выкрикивая по-немецки. А не пришлись они по душе Стасу тем, что были одеты все как один в черные кожаные куртки и бриты наголо. Первое, что пришло ему в голову, было короткое, но емкое слово «наци». И еще он припомнил, что на территории бывшей ГДР, где он имел сейчас честь находиться в роли безъязычного «понаехали тут», данное движение носило характер крайне радикального. А из этого следовало, что ему стоит поберечь не только пенсне, но и саму голову.