Дверь распахнулась настежь, но стражники остались в коридоре и что-то грубо крикнули. Кит, хотя и не знал пушту, без труда понял приказ. Он быстро оделся и взглянул на Айшу, закутанную в меха: на ее бронзово-рыжие волосы, белоснежную кожу и изумрудные глаза. Они улыбнулись друг другу, и Кит вышел.
Дверь захлопнулась. Айша долго лежала не шевелясь. Она призвала на помощь все силы – и физические, и духовные, – чтобы обуздать фантазию, которая рисовала ужасные картины участи, ожидающей Кита. Узнает ли она, что с ним произошло? Когда Акбар-хан вынесет ей приговор, скажет ли он о судьбе феринге?
Айша долго оставалась одна, наедине со своими страхами. Потом женщина в черном одеянии вошла в комнату, шаркая ногами. Она принесла кувшин кислого молока и ломоть хлеба на завтрак. Еда прибавила Айше сил. Потом она подтащила свою кровать к высокому узенькому окошку, забралась на нее и, прищурившись, стала разглядывать двор. Акбар-хан, верхом на лошади, в окружении многочисленной свиты, явно собирался уезжать.
Айша была поражена: не веря своим глазам, она поднялась на цыпочки. Неужели сирдар оставит ее вот так? Когда они уезжали из Хурд-Кабула, Айша слышала, как Акбар-хан говорил о своих дальнейших планах. Он собирался идти в Джалалабад и, объединившись с другими сирдарами, подвергнуть город осаде. Но что будет с ней? С Китом? А может быть, хан уже расправился с преступником-феринге, а ее решил подвергнуть ужасной пытке неизвестности?
Айша знала: у него хватит на это жестокости. Раньше Акбар-хан относился к ней, своей фаворитке, с нежностью, юмором и пониманием. Однако с тех пор, как она вернулась, он ни разу не проявил ни одного из этих чувств. Она понимала, что будет наказана, но случившееся превзошло все ее ожидания. Акбар-хан подарил ей сегодняшнюю ночь, ночь, проведенную с Китом, а потом опять обрек на положение всеми забытой узницы. Это явно была тщательно спланированная, варварская, утонченная месть.
Айша соскочила с кровати. Она дрожала – отчасти потому, что в ее каменной темнице стоял пронизывающий холод. После того как увели Кита, она несколько часов провела словно в забытьи. А сейчас решительно принялась раздувать едва тлевший огонь в очаге. Чем же заполнить свое время? Ей не дали ни книг, ни письменных принадлежностей. Она не могла заняться домашними делами. Лишилась своих лошадей, соколов… даже той свободы, которую имела в гареме. Что же здесь делать? Ведь возвращения Акбар-хана придется ждать долго, неделями…
Эти мрачные мысли едва не ввергли Айшу в глубокое отчаяние. И она принялась читать про себя рубаи Омара Хайяма, пытаясь как можно изящнее перевести их с фарси на английский. Это было отличное упражнение – не для тела, для ума: проверка памяти и лингвистических способностей. Но после бессонной ночи Айша быстро почувствовала усталость и легла на койку, укрывшись мехами. Она надеялась, что сон вернет ей силы.