– Вот возьми, тебе, наверное, потребуется. – Он швырнул ночную рубашку на кресло в гостиной, где Харли расстилал простыни.
– Спасибо, – ровным голосом отозвалась Аннабель. – Ты очень добр. – И снова одарила Кита вежливой улыбкой.
У него зачесались ладони. Удивительно! Ни одна женщина не действовала так на Кита, никогда он не испытывал подобных приступов бешенства. Но с другой стороны, ни одна женщина и не значила так много для достопочтенного Кристофера Рэлстона, который срывал цветы удовольствия везде, где находил их. Вел себя безупречно, но особых эмоций не вкладывал, платил цену, которую ему назначали – деньгами или натурой, – и равнодушно продолжал идти своим путем. Даже нелепая история с Люси произошла в основном из-за того, что Кит, напившись, ужасно разозлился на своих так называемых друзей.
– Спокойной ночи. – Он круто развернулся, вышел из комнаты и довольно сильно хлопнул дверью в спальню.
– Спокойной ночи, мисс. – Харли распрямил последнюю складку на одеяле и поспешно удалился, пряча глаза.
– Спокойной ночи, – прошептала Аннабель, обращаясь к затворенной двери.
Она разделась, натянула через голову рубашку необъятных размеров, подошла к окну и отдернула занавеску. На улице стояла непроглядная тьма. Окно здесь было зарешечено, как и в других комнатах. Все двери на улицу тоже наверняка крепко заперты.
Интересно, что происходит сейчас в городе? Какие планы строит Акбар-хан? У Аннабель от ужаса волосы встали дыбом. Она и раньше знала, насколько уязвимы англичане, насколько призрачна их власть в Афганистане. Но тогда она смотрела на все это свысока, словно ястреб, который кружит над своей жертвой и со злорадством наблюдает за жалким маленьким созданием, не ведающим об опасности. Теперь же она сама стала добычей. И когда ястреб камнем упадет в высокую траву, она окажется в числе его жертв наравне с другими. Эти люди даже не подозревают, что им грозит. А ведь среди них есть женщины и дети… семьи, которые живут здесь, как в веселой английской деревне, забыв, что попали в суровую, варварскую и враждебную страну.
Аннабель подошла к дивану, задула свечи, стоявшие на столе в подсвечнике, и улеглась в свою самодельную постель, освещенную только отблесками пламени в камине. Диван был узкий и неудобный. Аннабель замерзла и чувствовала себя одинокой. Ее тело жаждало уюта и тепла и той особой, неописуемой радости, которую мог и желал дать другой человек, лежавший в соседней комнате. Ему сейчас тоже холодно и одиноко.
К чему эта бессмысленная борьба с собой? Все равно самые основы ее существования рушатся… или уже разрушились. Аннабель встала с дивана.