– Она напала на бедняжку Бенедикта, – вставила леди Уиллоуби, – только за то, что он не захотел лгать. Она требовала у него признания, будто это он затащил ее брата в игорный притон, а когда мальчик отказался, набросилась на него с кулаками. Будь перед ним парень, он бы ответил, а так ему пришлось стоять, держа руки в карманах. У него ужасная царапина на лице и синяк на ноге.
По лицу Маркуса скользнула улыбка.
– Молодец девочка, надеюсь, ваш сын получил хороший урок. Пойдемте, графиня, мы только зря теряем время. – Он взял свою шляпу и вышел, Френсис последовала за ним.
– Я завезу тебя домой и поеду искать Доналда Гринэвея, – сказал он, трогаясь с места. – И сообщу в полицию. Если она в руках какого-то мерзавца…
– Ох, не надо, Маркус. Мне так жаль, если б ты только знал. Я чувствую себя…
Он с усмешкой посмотрел на нее через плечо.
– Ответственной?
– В какой-то мере да.
– Мы поговорим об этом, когда найдем ее, хорошо?
– Ладно.
Они молчали до самого дома. Когда коляска укатила, Френсис устало вошла в дом. Да, разговор предстоит серьезный. Он предложил ей руку и сердце и, как человек благородный, на попятный не пойдет, значит, отказаться должна она… Однако хватит об этом, надо что-то делать.
Надо попробовать представить себя на месте Лавинии. Джеймс отвез ее домой, но отправилась ли она сразу же в постель? Даже если и так, вряд ли она сразу уснула, наверное, ворочалась с боку на бок, пока не надоело.
Допустим, она встала и пошла вниз посмотреть на картину в гостиной, мысли ее естественным образом обратились к ее собственному наброску. Что потом? Может, она загорелась желанием немедленно докопаться до истины?
Френсис повернулась к Грили, стоявшему в ожидании распоряжений.
– Скажи Джону Харкеру, пусть подгонит к двери двуколку.
Спустя полчаса она входила в новое здание приюта на Мэйден-Лейн, всей душой надеясь, что Лавиния здесь.
– Я как раз собиралась послать к вам одного из мальчиков с запиской, – увидела ее миссис Томас.
– Так она здесь?
– Она? Нет, маленький мальчик.
– А девушка, которая однажды со мной приходила? Она как раз нарисовала этого мальчика. Я думала, она здесь.
– Нет, только мальчик. Его принесли полицейские, они нашли его в какой-то хибаре, он лежал рядом с матерью, а та вся в крови. Кто-то забил ее насмерть.
– Бедный малыш! Он не ранен?
– Нет, только был очень голоден. Я его помыла и покормила, а он все время молчит, сказал только, что зовут его Джек.
– Так вы точно не видели Лавинию вчера поздно вечером или сегодня рано утром?
– Нет, не видела, но, может, поспрашивать детей?