Френсис понимала – надо оборвать этот разговор, но жившая в ее душе семнадцатилетняя девушка любила комплименты, и именно она возобладала в эту минуту. Френсис смеясь заглянула в лицо Маркуса.
– Неужели вы вспомнили что-то столь ужасное, что мне лучше этого не слышать?
– Ничуть не ужасное, наоборот, восхитительное. Смех у вас немножко хрипловат, волосы на шее завиваются колечками, а глаза горят, когда вы оживлены. И еще ваш рот. Но, пожалуй, я лучше остановлюсь…
У Френсис чуть не подкосились колени. Маркус твердой рукой поддержал ее, и постепенно она успокоилась.
– Лоскоу, мне показалось или вы в самом деле флиртуете со мной?
– Разумеется, – сказал он серьезно, но глаза его смеялись. – А вам это не безразлично, правда?
– Всякая женщина любит комплименты, только не следует принимать их всерьез, особенно когда они исходят от столь опытного сердцееда.
– Вот, значит, кем вы меня считаете? Господи, чего же стоят ваши ухажеры, если на их фоне я показался вам сердцеедом, ведь я годами сижу в деревне и не имею никакой практики.
– Не хотела бы я оказаться на месте юных дебютанток, если вы собираетесь практиковаться на них. В семнадцать лет сердечные переживания особенно тяжелы.
– Ничего такого у меня и в мыслях нет, – сказал он, посерьезнев. – Не понимаю, с чего вдруг вы это решили.
– Ну как же, говорят, вы ищете себе новую жену, для того и приехали в Лондон.
Он внезапно рассмеялся.
– Поэтому вы и говорили о семнадцатилетних? Это что, имеет какой-то особый смысл?
Френсис, которая гордилась своим умением направлять беседу, на этот раз почему-то смешалась.
– Ну, не особый, но мне показалось, от вас ждут, что вы сделаете выбор среди дебютанток этого сезона.
– Вот как? Интересно, как бы отреагировала Лавиния, приведи я ей мачеху чуть старше, чем она сама? – Маркус улыбнулся. – Вы можете себе это представить?
Френсис улыбнулась про себя. Да уж, леди Лавиния кого хочешь скрутит в бараний рог.
– Я, например, всего на двенадцать лет старше моей падчерицы, а мы очень любим друг друга, – возразила она.
– Ну, вы – это вы.
– И что это означает?
Танец подошел к концу, и он не ответил, а, отведя ее на место, откланялся со словами:
– Оставляю за собой вальс перед ужином. Ну уж нет, последнее слово будет за ней.
– Что я слышу? Человек, просидевший бог знает сколько лет в деревне, знает, как танцуется вальс?
Улыбка застыла на лице Маркуса, когда он отвернулся от Френсис. Она, как прежде, заставляет его сгорать от желания, но так равнодушна и холодна, что даже ее шутливые замечания имеют только одну цель – поставить его на место.