Сама фабрика осталась нетронутой, но теперь ее украшало еще более странное название – «Фабр ка-к», в котором определенно слышалось что-то булгаковское. Впрочем, в настоящий момент меня интересовало не оно, а его автор. Бегал он, надо понимать, не слишком быстро, оттого со злости и швырял мне вдогонку чем попало. Что ж, раз так, значит, у меня есть шанс попробовать оторваться от погони. Но если вместо всякой ерунды типа метания букв Скульптор начнет крушить здания, тогда будь я хоть многократным чемпионом мира по бегу, ничто меня уже не спасет.
Вот только интересно, на какое спасение я сейчас уповаю?
Неважно! Главное, не стоять на месте, а дальше станет ясно, из какого теста я слеплен… Вперед!
Миновав ржавые качели, покосившийся грибок, полуразрушенную горку и перепрыгнув через заросшую травой песочницу, я покинул территорию детского сада. Затем обогнул преградившую мне путь длинную пятиэтажку, продрался через очередные заросли и выбежал на проспект Ленина. Это был тот самый проспект, по которому разгуливало замеченное нами издали огненное чудо, предположительно Искатель. Еще тогда мы обратили внимание, что он, полыхая как маленькое солнце, тем не менее ничего не поджигает. Так и оказалось. Я не увидел никаких следов бушевавшего здесь в полдень пламени, хотя после обычного пожара выгорело бы много растительности, а дым не рассеялся бы до сих пор.
На ведущем прямиком к центру Припяти широком проспекте истинный масштаб экспансии деревьев был заметен как нигде. Но несмотря на обилие пробивающихся через асфальт деревцев, бежать по проспекту было гораздо легче, нежели дворами. Он не был загроможден хламом, да и участков, на которых встречался еще не разрушенный асфальт, тут имелось предостаточно. Однако я не выбрал этот замечательный для бегства маршрут по двум причинам. Первая: мне не хотелось подыгрывать Скульптору, носясь по улице, где меня будет видно за полкилометра. И вторая: над зданием видимого отсюда Дворца культуры «Энергетик», к которому выходил проспект, мерцало багровое зарево. И оно не походило на отражение закатных лучей солнца. А если вспомнить, что днем Искатель шел именно в том направлении, становилась ясна причина, из-за которой погасший очаг местной культуры теперь являл собой источник света в прямом смысле слова.
Поэтому я не стал пользоваться легкой, но сомнительной дорогой, предпочтя ей альтернативную. Пускай она тоже не была скатертью, но ступив на нее, я отрекался от остальных путей бегства, а также своих сомнений, какие были связаны с каждым из них. «Жребий брошен!» – мог бы пафосно провозгласить сейчас Леня Мракобес. Но вместо этого я лишь молча оглянулся назад и рванул через проспект, мимо магазинов «Колосок» и «Книги», туда, где начиналась улица Дружбы Народов.