– Ишь, размечтался! – проворчал я. Мое и без того поганое настроение было вконец омрачено. – Пускай ты, Тимофеич, подлец, каких поискать, но плевать в тебя я все равно не буду. Можешь считать, что тоже из уважения к твоим сединам. Я и ты за эти три дня столько дерьма на пару без ложек расхлебали, сколько мы с покойным Бульбой порой за три месяца не видывали. И ты, несмотря ни на что, добрался до своего «исполнителя желаний», пусть он в итоге тебя и продинамил. Но как бы то ни было, не каждому сталкеру удавалось бросить вызов Зоне и выиграть у нее главную битву в своей жизни. В какой-то степени я тебе даже завидую, старик. А вот мне до победы в решающей битве еще воевать и воевать. Да и не факт, что, собрав комплект артефактов для Полынного Слитка, мы с Болотным Доктором создадим панацею. Даже в теории ее приготовления есть много спорных нюансов, не говоря уж о том, во что это может вылиться на практике.
– Готов поспорить, ваша затея выгорит, – подбодрил меня Кальтер, хотя кто кого и должен был здесь подбадривать, так это я его, а не наоборот. – Но если насчет Слитка я тебе солгал, то в остальном – нет. Все мои вещи отныне твои. Помимо «чесотки» у меня есть еще дюжина неплохих артефактов и немного наличности. Пускай они станут компенсацией за моральный и материальный ущерб.
– Что ж, и на том спасибо, – кисло улыбнулся я. – Надеюсь, мне повезет обменять их хотя бы на один из недостающих компонентов Слитка, как только любой из этих редчайших артефактов будет выставлен на продажу. Вот тогда я, возможно, скажу тебе огромное спасибо. А сейчас, извини, не буду. Все-таки ты меня сильно огорчил, Тимофеич.
– Отрадно, что всего лишь огорчил. Я-то был уверен, что наживу себе перед смертью еще одного врага, – с нескрываемым облегчением признался майор. – Все-таки Вера в тебе не ошиблась. А вот я сомневался и, к счастью, оказался не прав. Видишь, какими мудрыми станут дети через сто семьдесят лет. Не знаю, как ты, а я за их будущее совершенно спокоен…
Через четверть часа скрытое тучами солнце полностью село за горизонт, а у Кальтера усилилась лихорадка, и он начал бредить. Я коснулся его лба – тот пылал. Мне удалось найти в куприяновской аптечке инъекторную ампулу с жаропонижающим, но препарат растворился в кипящей крови Тимофеича без какого-либо видимого эффекта. Сокрушенно покачав головой, я отошел к парапету и, облокотившись о него, задумчиво отвернулся в сторону Припяти, что утопала в быстро сгущающихся сумерках.
Что ж, вот и конец истории беглого майора Куприянова. Если ему повезет дожить до полуночи, то утро для него уже не наступит, это как пить дать. Бросать его тело на трибуне я, разумеется, не стану, а похороню его спозаранку где-нибудь среди деревьев на футбольном поле, раз уж Кальтер пожелал непременно остаться на стадионе. В Бога он не верил, хоть изредка и поминал его в разговорах. Так что вместо креста на могиле Тимофеича будет вполне уместно смотреться большая красная звезда. Ее, оторванную вместе с железным листом, видимо, от ворот какого-то воинского гарнизона, я видел неподалеку от стадионной ограды, когда мы подходили к «Авангарду». Лучшего мемориального памятника для ветерана поблизости просто не сыскать. А затем мне надо брать ноги в руки и шустро проваливать из Припяти, пока ее не начало заселять новое поколение аномальной фауны.