– А тебе она была отвратительна?
– Опять двадцать пять. Ты об этом уже спрашивала в другой форме, и я тебе ответил.
– Ты бисексуален?
– Я могу приспособиться к любому, с кем имею
дело.
Чтобы доставить ему удовольствие?
– Да.
– А это, в свою очередь, доставляет удовольствие тебе?
– Да.
– Ты запрограммирован на него?
– Так же, как и люди в какой-то мере. Я вернулась в комнату.
– Как ты хочешь, чтобы я тебя называла?
– Ты собираешься меня переименовать?
– Сильвер - это сокращение, а не имя. Есть разница.
– Но только, - сказал он, - не называй меня Разница. Я засмеялась от неожиданности. Это было похоже на каламбуры Кловиса.
– Прекрасно, - сказал он. - Мне нравится твой смех. Я его раньше не слышал.
Будто мечом пронзил. Я переживаю все так остро, неужели ничего не чувствует? Да нет, он чувствует гораздо тоньше меня.
– Пожалуйста, - сказала я, - называй меня Джейн.
– Джейн, - произнес он. - Джейн - грань кристалла, звук капель дождя, падающих на гладкую поверхность мрамора, стройная цепочка робких звуков.
– Не надо, - проговорила я.
– Почему не надо?
– Это ничего не значит. Никто еще не находил в моем имени поэзии, а ты ее находишь буквально во всем. Это самое обыкновенное имя.
– Но сам звук, - возразил он. - Чисто фонетически это так чисто, прозрачно и прекрасно. Подумай об этом, если не думала раньше.
Пораженная, я подняла руку.
– Джейн, - произнесла я, пробуя на вкус, вслушиваясь в свое имя. Джеен. Джеин.
Он смотрел на меня тигриными глазами, которые лучились светом, притягивая к себе.
– Я живу со своей матерью в двадцати милях от города, в заоблачном доме, - сказала я. Он висит прямо в воздухе. За окнами плывут облака. Мы пойдем туда.
Он рассматривал меня с тем пристальным вниманием, которое я уже научилась распознавать.
– Не знаю, чего я от тебя хочу, - неуверенно произнесла я. Неправда, неправда, но хотела я столь невозможного, что лучше было не говорить.
– У меня нет... это у Египтии... а у меня нет... никакого опыта.
– Не надо меня бояться, - сказал он.
Но я боялась. Он водил серебряным ногтем по моему сердцу.
4
Я не хотела оставаться у Кловиса. Он мог в любое время вернуться, хотя, наверное, собирался задержаться. К тому же не хотелось давать ему повод воображать, как мы занимаемся любовью, разъезжая по этим черным атласным простыням. Де еще все осложнялось тем, как он сам воспринял Сильвера - я, не хотела так его называть, но не могла придумать ничего лучшего.
Когда мы мчались в такси по загородному шоссе, я поняла, что не хочу держать его и у себя в Чез-Стратосе. Внезапно, но абсолютно четко, я осознала, что своего дома у меня нет. Я всегда окружена людьми. Рядом то Кловис, то Хлоя. То мать. Если мать вдруг сейчас дома, то я не смогу привести: это требует объяснений. "У нас три подвижных робота, дорогая. Еще один нам ни к чему. - Но это личностный робот, мама. - А что он делает, чего не могут остальные?" Да...