– Надеюсь, вы говорили всерьез насчет пива, – входя, сказал Луис.
– Насчет пива я никогда не обманываю, – проговорил Крандолл. – Люди, которые врут насчет пива, наживают себе врагов. Садитесь, Док. Я положил пару банок на лед на всякий случай.
Веранда была длинной и узкой, обставленной ротанговыми стульями и софами. Луис скользнул на одну из них и удивился, как удобно. Под левой рукой оказалась бадья с кубиками льда и несколькими банками «Черной Этикетки». Он взял одну из банок пива.
– Спасибо, – сказал Луис и открыл пиво. Первые два глотка – словно благословение.
– Не за что, – проговорил Крандолл. – Надеюсь, вы тут будете счастливы, Док.
– Аминь, – сказал Луис.
– Послушайте! Если хотите крекеров или еще чего, я могу принести. У меня есть «крысиная вырезка».
– Какая вырезка?
– Кусок рокфора – крысиного сыра, – с улыбкой пояснил Крандолл.
– Благодарю, но я, только пиво.
– Тогда пусть себе там и лежит, – довольно отрыгнул Крандолл.
– Ваша жена легла? – поинтересовался Луис, удивляясь; что его тянет за язык?
– Кнешно. Иногда она остается посидеть. Иногда нет.
– Ее артрит сильно беспокоит, так?
– Вы когда-нибудь видели, чтоб артрит сильно не беспокоил? – поинтересовался Крандолл.
Луис покачал головой.
– Я считаю, дела обстоят сносно, – объяснил Крандолл. – Она почти не жалуется. Хорошая старушка, моя Норма. – В его голосе чувствовалась любовь. С 15 шоссе вынырнул грузовик с цистерной – такой большой и длинной, что на мгновение закрыл от Луиса дом на другой стороне дороги. На боку его в последних лучах солнца можно было едва разобрать: «Оринго».
– Черт возьми, большой грузовик, – заметил Луис.
– Оринго поблизости от Оррингтона, – сказал Крандолл. – Завод по производству химических удобрений. Все время ездят туда-сюда. Нефтяные цистерны, самосвалы, люди, которые утром едут на работу, в Бангор или Бревер, а вечером возвращаются. – Он потряс головой. – Только одна вещь в Ладлоу мне не нравится – это задроченная дорога. Нет покоя из-за нее. Едут весь день и всю ночь. Иногда они будят Норму. Да, черт возьми, меня иногда будят, а я-то сплю, словно мертвый.
Луис, который думал о странном ландшафте Мэйна, как о сверхъестественно спокойном, после постоянного рева Чикаго, только покачал головой.
– Скоро арабы перекроют нефть и тогда на белой полосе шоссе будут выращивать африканские фиалки – проговорил Крандолл.
– Может, вы и правы, – Луис приложился к банке и удивился, обнаружив, что она уже пуста. Крандолл засмеялся.
– Вы, док, берите еще бутылочку.
Луис поколебался, а потом сказал:
– Договорились, но только одну. Мне уже пора возвращаться.