Волна несла его на себе, как щепку, но щепка стремилась ввысь, и забралась-таки на казавшуюся неприступной вершину, выдержала яростный удар возмущенного ветра, и тут же снова рухнула в пропасть.
— Ты что, не видишь? Разворачивает! — Назия навалилась на весло, командуя то ли им, то ли себе: — Нос налево сильно!
Душа екнула от стремительного падения со стены, судно зарылось глубоко в воду — дыхание перехватило, соленая жидкость защипала глаза, залилась в уши, в ноздри…
И вновь они вырвались на поверхность, успели сделать по глубокому глотку воздуха пополам с холодной пеной. Найл увидел, как на вершине горы, на которую они забираются, вырастает белый гребень и сделал глубокий вдох. Тысячетонная масса воды обрушилась сверху, до хруста ребер вдавив его в доски борта, выжав из легких весь припасенный воздух до последнего глотка… Схлынула…
— Не зевай! — тряхнула мокрой головой надсмотрщица. — Нос налево…
В лицо больно — словно мелкой галькой — врезались капли воды. Жалобно застонала мачта.
— Почище паруса… — закончить своей фразы женщина не успела, поскольку корабль опять нырнул под воду, потом стремительно помчался наверх — Найл даже подумал, что начал путать небо и землю.
Судно на несколько мгновений замерло на вершине очередного вала, и все четверо торопливо навалились на руль, стремясь повернуть нос поперек волн. Новый разбег, новый рывок, новый подъем, новый удар штормового ветра. Мачта опять затрещала, но выдержала.
Снова вниз, снова вверх… Посланник Богини уже не понимал — часы или минуты прошли с тех пор, когда первый порыв ветра ударила его в лицо, день или ночь стоят в окружающем мире.
— Сколько это будет длиться? — заорал он, пытаясь перекрыть ревущий ветер.
— Дольше четырех дней еще не бывало! — прокричала в ответ Назия. — Нос держи! Ты, главное, нос поперек волн держи! Не то опрокинет!
Сверкнувшая молния наполнила бушующее море коротким, но ослепительным светом. Правитель увидел, что они скользят по склону водяной горы под острым углом к гребню и потянул весло на себя, выправляя курс.
Потом опять настал мрак, и снова короткая вспышка, дающая шанс хоть немного сориентироваться.
Вспышка — весло; вспышка — весло. Найл почувствовал, что впадает в ступор, но руки и ноги продолжали исправно выполнять свою работу.
Вспышка — весло; вспышка — весло.
А потом вдруг все вокруг залило ярким солнечным светом, а волны мгновенно исчезли, словно их никогда и не было. Посланник отпустил руль, отступил к борту, уселся на палубу и привалился спиной к перилам:
— Никогда не думал, что на море может быть так хорошо, — тихо пробормотал он.