Бракосочетание прошло очень быстро. Честно говоря, это мало походило на свадьбу. Бронуин встала перед священником и через мгновение осознала, насколько же она одинока. Когда она думала о своей свадьбе, то представляла себе горы, весну, землю, вновь возродившуюся к жизни. Ее должны были окружать родные, весь клан.
Она повернулась к Стивену. Они стояли на коленях рядом друг с другом в маленькой часовне в замке сэра Томаса. Голова Стивена была благоговейно опущена. Каким же далеким он казался. И как мало она его знала. Они выросли в двух разных мирах, в совершенно различных традициях Всю жизнь ее учили, что у нее есть права и власть, что ее народ обратится к ней за помощью. А этот англичанин воспитан в обществе, где женщин учат только шить и подчиняться мужьям.
И вот Бронуин принуждена делить жизнь с этим чужаком. Он уже дал ей понять, что считает ее своей собственностью, тем, что безраздельно принадлежит ему и чем он может помыкать.
А сегодня ночью… Бронуин было тяжело думать о том, что ей предстоит. Этот мужчина ей совершенно чужой. Она ничего о нем не знает. Она не знает, что он любит есть, умеет ли читать или петь, какая у него семья. Совершенно ничего! И тем не менее ей придется лечь с ним в постель и испытать с ним то, что относится к самым интимным сторонам жизни, а все, казалось, думали, что это доставит ей удовольствие!
Стивен повернулся к ней. Он почувствовал, что она разглядывает его, и это было ему приятно. Ее прелестный лоб был озадаченно нахмурен. Он слегка улыбнулся ей, желая ободрить, но она отвернулась и снова закрыла глаза и сжала руки.
Для Бронуин день длился бесконечно. Мужчины, присутствовавшие на свадьбе, и не пытались скрыть своего чрезвычайного интереса к брачной ночи. Они сидели за большими дощатыми столами, ели и пили. И чем больше они пили, тем более грубыми становились их слова и жесты. С каждой фразой, с каждым тостом ненависть Бронуин к англичанам росла. Они совершенно не обращали внимания на то, что она женщина; для них она была только приятным трофеем. Когда Стивен дотронулся до ее руки, она отстранилась, и это движение вызвало новый приступ хриплого смеха. Она не смотрела на Стивена, но краем глаза заметила, что он сделал большой глоток крепкого красного вина.
Близился вечер. Двое пьяных дружинников начали ссориться, затем перешли к рукопашной. Но никто не пытался их остановить, они были слишком пьяны для того, чтобы покалечить друг Друга.
Бронуин очень мало ела и еще меньше пила. Чем ближе подступала ночь, тем сильнее ее охватывало напряжение. Мораг была права: сегодняшняя ночь очень беспокоила ее. Она пыталась убедить себя, что достаточно отважна. Она несколько раз возглавляла вылазки за скотом к МакГрегорам. Спала, завернувшись в плед, в снежную бурю. Даже боролась с англичанами бок о бок с отцом. Но ничто не пугало ее так, как сегодняшняя ночь. Она знала о физическом акте соития, но что следует после этого? Не изменится ли она? Не станет ли принадлежать после этого Стивену Монтгомери, как он этого ожидает? Мораг сказала, что любовь приятное занятие, но Бронуин видела, как молодые люди превращались в студень только потому, что влюблялись Она видела, как счастливые, энергичные женщины превращались в уступчивых толстушек после того, как мужчина надевал им на палец кольцо. На брачном ложе происходит что-то еще, кроме совокупления, и эта неизвестность пугала Бронуин.