— А у нас не как у вас, — по-прежнему ненавидя меня, поспешил вмешаться угрюмый, — с десяти до восемнадцати! Мы работаем круглые сутки!
— Мне кажется, что вам и этого времени не хватает, — с едва заметным сарказмом произнес я.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, что, дослужившись до седин, своей манерой разговаривать с людьми вы только мешаете установить истину.
— Да? — иронично воскликнул он и поерзал в кресле. — И что же в моей манере, по-вашему, мешает установить истину?
— Отбрасывая мелочи, я бы выделил за главное неуважение к человеку.
— К человеку? — еще более иронично переспросил он, посмотрел на следователя, ища поддержку, и рассмеялся гадким хохотком. — Это уже становится смешным!
— Я счастлив оттого, что мне удалось повеселить вас в четыре часа утра.
— Быть может, вам покажется еще более веселым тот факт, что под сидящим на полу трупом Коломийца найдено золотое перо „Паркер“ с отпечатками ваших пальцев? — зловеще улыбаясь, угрюмый выдвинулся из кресла. — Горю от нетерпения узнать, как этот факт скажется на вашем умении шутить, господин Лисин!
Я посмотрел на следователя. По желвакам, шевелящим выбритую кожу щек, можно было предположить, что если бы не врожденная сдержанность, он уже сейчас встал бы и врезал папкой по голове угрюмого.
— Где ваше перо, Игорь Игоревич? — справившись с шоком, полюбопытствовал он.
— Мое перо?..
— Минуту назад мне показалось, что вас и более сложный вопрос не поставит в тупик.
— У меня готов ответ, я медлю, чтобы дать вам время на осмысление того, что вы от меня требуете. По-вашему, если в настоящее время у меня не найдется „Паркера“, то это я убил Коломийца?
— Я всего лишь спросил, где ваше перо.
— Что ж, извольте…
Поднявшись и дойдя до стола, я вытянул верхний ящик, вернулся с ним к оккупированному гостями столику и вывалил на него содержимое. Канцелярская мелочь, несколько презервативов в упаковке, пара компакт-дисков, еще что-то и пяток подарочных „Паркеров“ — все это, грохоча и перекатываясь, задробило по столу и постепенно замерло.
— Таким образом, алиби у меня достаточно еще на несколько трупов, господа. А то, что на ручке следы моих пальцев, то, если я напрягу память, я обязательно вспомню, как за час до смерти Коломийца я подписывал его пером какой-нибудь документ. Где-нибудь в коридоре, остановленный без пиджака. Или в туалете. Или в столовой, когда я сидел с ним за одним столом в тот самый день и в то самое время, которое вы ошибочно считаете за факт последнего контакта с живым Коломийцем.
Бросив ящик на кровать, я отошел к светлеющему окну и скрестил на груди руки.